– Нет, ничего подобного. – Полицейский ободрительно улыбнулся, выудил из кармана удостоверение. – Разрешите представиться – констебль Траут. Новый патрульный в вашем районе.

Смотритель взял удостоверение и с сомнением осмотрел, словно визитку розничного торговца.

– Надеюсь, будешь сюда заглядывать вечерком попозже по пятницам и субботам. На прошлой неделе маленькие ублюдки мусорный бак подожгли, – проворчал он.

– Для этого я сюда и поставлен, – серьезно заявил констебль.

– Поверю, когда увижу собственными глазами.

85

85

– Эй, старик, уже взлетел?

Грейс стоял в носках в южном терминале аэропорта Гатуик, глядя на свои туфли, выползавшие из сканера на ленте конвейера. Прижав к уху мобильник, ответил:

– Пока одни башмаки. Эта процедура с ума меня сводит. С каждым следующим полетом снимаешь с себя все больше вещей, черт возьми. И только потому, что пять лет назад какой-то придурок зашнуровал ботинки светящимися шнурками! Саквояж пришлось сдать – по новым правилам он негабаритный, значит, по прибытии придется ждать багажа. Пустая трата времени, будь я проклят!

– Плохо спал?

Грейс ухмыльнулся при воспоминании о сладкой ночи с Клио:

– Нет. Гораздо лучше, чем вчера. Никто мне не жаловался на дерьмовую жизнь из-за какой-то свихнувшейся бабы.

Проигнорировав колкий намек, сержант полюбопытствовал:

– Пес тебя больше не метил?

Грейс, одетый в официальный костюм, желая прилично выглядеть по прибытии в Нью-Йорк, пытался стоя зашнуровать правую туфлю, придерживая плечом трубку. Потом сдался и сел.

– Нет. Вместо этого на полу лужу сделал.

– С тобой все в порядке? Голос глуховато звучит.

– В порядке. Стараюсь зашнуровать чертов башмак. Ты по делу звонишь или так, поболтать?

– Что тебе известно о марках? – спросил Гленн Брэнсон.