— Как вам лодочка?! — гордо поинтересовался Незалежный. — Уже 120 узлов!

— Мы в ней души не чаем, — признался Немо.

— В ней две моих идеи относительно скорости и прочности, — продолжал хвастаться аспирант. — Мой шеф с Сергеем Бокаловым три месяца корпели над практической доводкой! Вы на ней на какую глубину ныряли?

— В Марианский желоб, на самое дно, — сообщил Илья. — Глубже просто некуда!

— А скорость какую развивали?

— 250 узлов!

— Вот так идеи становятся "материальной силой", — глубокомысленно изрек Борис, процитировав "вечно живого" Ленина.

— Японцы нам в уплату за две твои идеи еще десять таких лодок изготавливают, — щедро поделился Римлянин совершенно секретной информацией, на которую, вообще-то, был скуп даже с друзьями. — У них на тайных верфях работает кое-кто из наших настоящих ученых, специалисты по оружию. Эти субмарины не будут «беззубыми».

— А себе японцы сколько изготовят? — поинтересовался Бравый. — Пора бы им уже рассчитаться с врагами за Хиросиму и Нагасаки!

— Ох, Николай, политик из тебя… — вздохнул Римлянин, на секунду обернувшись через плечо.

— Никакой! — с готовностью подтвердил Бравый.

— Вот именно, — проворчал Римлянин, глядя на приборы. — Наслушаешься сатириков, и у тебя в мозгах — глобус без Северной Америки! А там, между прочим, и Канада расположена.

— Синтия Тейн все равно сейчас в Аркаиме, — полушепотом произнес Бравый и подмигнул друзьям.

— Николай, — построжился Римлянин, не оборачиваясь, — выбрось эти бредовые мысли из головы, читать противно!

— А для нас по скорости и прочности какая альтернатива? — спросил Немо. — Ты ведь Россию без явного преимущества не оставляешь?

— Относительно прочности. Глубина — до 300 километров, любой агрессивности внешняя среда…

— У нас таких водоемов нет, — перебил Илья.

— На Земле нет, — согласился Незалежный, — а на некоторых планетах, которые могут представлять для нас интерес, есть! Я уже четыре таких вычислил.

— Ну, а скорость? — напомнил Немо.