– И я рад вас видеть.

Она повернулась и пошла к выходу. Собрав свои вещи, Джек быстро посмотрел назад и увидел, что Рене тоже смотрит на него. Они незаметно улыбнулись друг другу, словно у них одновременно появилась одна и та же приводящая в смущение мысль: «Не могу поверить, что я посмотрела, но то, что ты тоже посмотрел, мне приятно». Рене исчезла в толпе, и Джек вдруг увидел стоящую у перегородки Келси.

Она прошла через дверцы, и они приблизились к судейскому месту, где могли разговаривать так, что никто, кроме умеющих читать по губам, их не слышал.

– Будь осторожен, – сказала Келси.

– По какой причине?

– Если ты и новая душеприказчица будете так строить друг другу глазки, это завтра же отметят утренние газеты.

– Ничего мы не строили… Неужели нам обязательно разговаривать об этом здесь?

– Это из-за нее ты не хотел, чтобы я сидела рядом с тобой у стола адвокатов на этом слушании?

Джек чувствовал, что его в чем-то обвиняют, и это ему не нравилось.

– Это Татум не хотел, чтобы ты была здесь. Поскольку ты открыла тайну, известную адвокату и его клиентке Дейрдре Мидоуз, он тебе больше не доверяет. Я сожалею об этом.

– А как насчет тебя?

– Келси, это не место.

– Это обычный вопрос. А ты мне доверяешь?

Джек помолчал, словно вопрос был слишком сложным, чтобы ответить на него в подобной обстановке.

– Да, я доверяю тебе.

– Больше, чем Рене? – спросила она, прищурившись.

– Я едва знаком с Рене.

– Так я этому и поверила.

Джек заговорил мягче, хотя не боялся, что их кто-нибудь услышит, но дело принимало неприятный оборот.

– Келси, перед моим отъездом в Африку мне казалось, будто мы договорились о том, что в интересах Нейта нам не следует заходить далеко в наших с тобой отношениях. Поэтому мне трудно ответить тебе.