– Я не могу на сто процентов быть уверенным в том, что у меня есть доказательство намеренного повреждения машины. Но я могу сказать, что стальная деталь выглядит так, словно ее скрутили в бараний рог, а потом просто порвали на две части. В обычных условиях металл так себя не ведет.

– Что это за деталь?

Я заколебался:

– Вал рулевого управления.

– Ну хорошо, предположим, что вы правы. Сама по себе эта деталь могла бы доказать мне, что машину повредили. Но у меня по-прежнему проблема. Большая проблема.

– Какая проблема?

– Как связать эту историю с Куртом Семко? Вам придется доказать, что у него была возможность совершить это преступление, – что у него есть или был доступ к РОМ.

– Но реагент находится у него дома, – сказал я. – Я сам его видел. Все, что вам нужно сделать, – это обыскать его квартиру.

– И мы снова возвращаемся к исходной точке, – сказал Кеньон. – Как я уже говорил вам раньше, если вы не желаете стать официальным информатором, у нас не будет основания для получения ордера на обыск. Если только у вас нет другой возможности проникнуть к нему в дом. Он случайно не давал вам ключи от своей квартиры?

– Нет, конечно же, нет.

– И, мне кажется, он вряд ли пригласит вас теперь в гости.

– Не в ближайший миллион лет.

– Тогда как же, черт возьми, вы собираетесь доказать, что реагент действительно есть у него дома?

– Как я могу доказать это?

– Точно так же, как вам удалось самостоятельно получить искореженный вал.

– Возможно, другой выход действительно есть, – сказал я.

Конечно же, другой выход был. Грэм Рункель уже работал над ним.

– Например?