Она уже видела заголовки:

НЕСЧАСТНЫЙ СЛУЧАЙ НА МОТОРНОЙ ЛОДКЕ УНЕС ДВЕ ЖИЗНИ.

НАЙДЕННЫЕ ТЕЛА РАСЧЛЕНЕНЫ КРОКОДИЛАМИ.

Прижавшись затылком к стволу дерева, Джорджия смотрела на клочковатую бороду лишайника, свисавшую с верхней ветки. Она понимала, что Юмуру не успокоится, пока не убьет ее.

Когда солнце стало клониться к востоку, Джорджия поняла, что все только начинается. Она просидела на ветке два часа, у нее ломило все тело, она насквозь пропахла потом и «Дитом», и за это время ничего, совсем ничегошеньки не случилось, разве что пролетела мимо бирюзовая бабочка размером с чайное блюдце.

Отлично, просто отлично. Джорджии показалось правильным спрятаться в тропическом лесу, и для полной идиотки это, пожалуй, и было правильное решение. Через час наступит ночь и станет так темно, что она не разглядит собственную руку, даже если поднесет ее к самому лицу. Правда, может выглянуть луна, но ее не намечается. Когда она была на «Сонтао», луна вроде бы убывала. И что дальше? Всю ночь сидеть на жутко неудобном дереве? Если она заснет, то свалится прямо в пасть проклятого крокодила…

Что делать? Когда стемнеет, спуститься вниз? Но как раз в это время крокодилы оживают, дневная жара согревает им кровь, и они настроены на охоту. Да и Юмуру… Где он? У него за плечами армейская подготовка, более того, подготовка к боям в джунглях. Чего ему стоит поймать паникующую жертву? Подкараулить и…

Джорджия поерзала, устраиваясь поудобнее. Останусь тут до рассвета, решила она. Не хочу стать кормом для крокодила. Подожду до утра, когда у крокодилов остынет кровь и им расхочется двигаться, тогда проскользну к машине Ли и буду ехать и ехать, пока не окажусь в Сиднее. Там я буду в безопасности и смогу спокойно позвонить Крису Чеуну, и тогда я забуду этот кошмар. Конечно, на это понадобится время, но в конце концов он поблекнет в моей памяти, как какой-нибудь страшный фильм. И к тому времени я разберусь со своей жизнью.

Отлично, подумала Джорджия, выпрямляя спину и слыша, как хрустит позвоночник. Послезавтра возьму Энни в сиднейское кафе, из которого видны Оперный театр и Сёркулар-Ки, и закажу бутылку их самого дорогого шампанского.

Приняв решение, Джорджия почувствовала себя лучше и стала ковырять черный грибок, венами расползшийся по стволу дерева, чтобы забыть о неудобстве своего положения. Ничего не вышло. Сидеть на дереве было чертовски неудобно. Ей надо двигаться, чтобы не затекли руки и ноги, а то у нее тело наполовину онемело — ощущение такое, будто ее колют иголками.

Жаль, мобильник Ли не с ней. А то бы она позвонила кому-нибудь и позвала на помощь. Но мобильный лежит у нее в сумке на веранде Шведа, то есть все равно что в Мозамбике. Джорджия следила, как солнце уходит за край ее мира, а потом стали оживать ночные твари. Начинался массовый исход летучих лисиц, отправлявшихся на поиски пропитания. Шумели они ужасно. Вот летучие мыши вели себя иначе, а эти… От визга лисиц сводило зубы, но в конце концов они все до одной ушли вверх по реке.