Джек сглотнул. В чемоданчике стройными рядами лежали пачки новеньких стодолларовых купюр.

— И сколько здесь? — осведомился Тео.

— Сто тысяч долларов. На эти деньги можно купить много прохладительных напитков.

— Нам не нужны ваши деньги.

— Лодка — еще куда ни шло, но деньги… — поддержал Тео.

Джек толкнул его под столом ногой.

— Послушайте, — сказал мэр. — Если договор возможен, мы это дело так или иначе урегулируем.

— Мы с вами ни о чем договариваться не будем. Мы пришли сюда, чтобы узнать правду, и вы сообщили нам ее в тот самый момент, когда открыли этот чемоданчик.

— Какие же цели вы преследуете? Хотите меня уничтожить?

— Мы хотим, чтобы эта проблема выплыла на поверхность. А решать ее должны Алисия и ее бабушка. Ее биологическая бабушка.

— Вы не понимаете, что делаете. Ничего хорошего из этого не выйдет. Вы просто уничтожите счастливую семью. До тех пор пока Фэлкон не позвонил мне и не потребовал двести тысяч долларов, я не имел представления, что Алисию отобрали у ее родной матери.

— Еще одна ложь, — уличил Джек.

— Как вы можете так говорить?

— Могу. Потому что знаю: вы удочерили двухнедельную девочку, хотя в свидетельстве о рождении значилось, что ей два года. Вы сознательно подделали свидетельство, чтобы кровным родственникам было труднее ее разыскать.

Мэр молчал, но красноречивое выражение его лица говорило о многом. Неожиданно стала очевидной его причастность к куда более серьезным преступлениям. Это было так же легко увидеть, как лежавшие в открытом чемоданчике деньги.

— Мэр, вам нет необходимости выслушивать болтовню этих ублюдков, — подал голос Фелипе.

Лицо мэра посерело.

— Вам лучше взять эти деньги, мистер Свайтек.

— Нам не нужны ваши деньги.

— Возьмите деньги, — сказал мэр. — Очень вас прошу.