Дедушка останавливается в трех шагах, глядя на меня с невероятной, как мне сейчас кажется, высоты.

– Я хотел забрать тебя оттуда, но он ударил меня несколько раз и, похоже, не собирался на этом останавливаться. Я вспомнил о ружье, которое висело над камином в гостиной. Я выбежал из спальни, схватил его, зарядил и вернулся за тобой. Люк стоял на коленях в углу у платяного шкафа в нише. Твоя кровать была пуста. Я понял, что ты страшно напугана, и решил, что ты попыталась сбежать через эту нишу. В то время задней стены в ней не было. В старых деревенских домах соседние комнаты зачастую соединялись как раз через такие ниши. Как бы то ни было, я приказал Люку оставить тебя в покое и встать с колен. Когда он отказался повиноваться, я направил на него ружье и сказал, чтобы он проваливал ко всем чертям из моего дома и никогда больше сюда не возвращался. – Дед качает головой, глаза его затуманили воспоминания. – Может быть, ружье стало тому причиной. Или, возможно, он не смог смириться с мыслью, что все открылось. Но он снова набросился на меня. Он вылетел из своего угла, как дикое животное. И я непроизвольно нажал на курок. – Рука деда дернулась, когда он произносил эти слова. – Остальное тебе известно. Заряд попал Люку в грудь, и он умер очень быстро.

В кабинете воцаряется мертвая, абсолютная тишина. Но потом из вакуума, из самого сердца пустоты, в которую я превратилась рождается вопрос:

– Я видела, как все произошло?

– Не знаю, девочка моя. Когда я подошел к платяному шкафу в нише, тебя там не было. Должно быть, ты пробралась через нее в спальню к матери. Подозреваю, что ты пробовала разбудить ее, но у тебя ничего не получилось. Ты совсем ничего не помнишь об этом?

– Возможно, как раз это и помню, – шепчу я. – Как я пыталась разбудить маму. Может быть, это было и не в ту ночь, не знаю. Думаю, что тогда много чего произошло.

– Но ты ничего не помнишь о насилии?

Я отрицательно качаю головой – как робот, с механической точностью.

– Я так и думал. Но все равно ты так и не оправилась от этого. Память о насилии и домогательствах преследовала тебя всю жизнь. Я наблюдал за тобой все эти годы, мне так хотелось сделать что-нибудь для тебя, чем-то помочь. Но я не знал, что я могу сделать и чем помочь. Я не видел, чем мой сегодняшний рассказ об отце может помочь тебе. Говорят, правда может сделать человека свободным, но я в этом не уверен. Если бы ты не обнаружила следы крови в своей спальне, сомневаюсь, что я когда-нибудь рассказал бы тебе все это.

Он подходит к буфету, наливает почти полный стакан водки и протягивает его мне. С таким же успехом это могла быть простая вода. Шок полностью заглушил мою всегдашнюю тягу к алкоголю.