И пусть он больше ничем не может помочь, мне хочется рассказать ему все. Его мнение вдруг стало для меня очень важным.

– Если бы я спросила, допускаете ли вы возможность, что отец мог растлевать меня, что бы вы ответили?

В глазах Тома Кейджа глубокая грусть.

– Хотел бы я ответить, что это невозможно. В самом деле хотел бы. Но я слишком долго живу на свете, чтобы безапелляционно судить о таких вещах. Сексуальное влечение – мощная штука. Оно исподволь диктует, как поступить, и зачастую мы даже не отдаем себе в этом отчета. Фрейд всю жизнь пытался понять его, но и он потерпел неудачу. Люк был хорошим парнем, но я даже не буду делать вид, что знаю, что он творил под покровом ночи. Или почему… Почти наверняка то, что делал он, в значительной мере объясняется тем, как поступали в детстве с ним. А об этом мне ничего не известно.

– Вы же говорили, что лечили его родителей.

Доктор Кейдж бессильно разводит руками.

– Они были хорошими людьми, но умерли молодыми. Мне не особенно нравился дядя, который взял Люка к себе. Он был обыкновенным горлопаном, который большую часть времени тратил на то, чтобы добиться от Фонда социальной защиты выплаты пособия по нетрудоспособности, которого не заслуживал. Разумеется, это не делает его растлителем малолетних. Сейчас он уже мертв. Рак легких.

Складывая вещи отца в мешок, я спрашиваю:

– Если бы я задала тот же вопрос относительно моего деда – мог ли он, по вашему мнению, растлевать меня, – что бы вы ответили?

Доктор Кейдж смотрит мне прямо в глаза, и я замечаю в нем напряженность.

– Я бы дал тот же самый ответ, что и касательно Люка. Чужая душа – потемки, а когда речь заходит о сексе, возможно все. – Я молчу, и доктор Кейдж добавляет: – Вы заглядываете в глубокую, черную дыру, Кэт. Она намного чернее, чем я думал, когда переступил этот порог. – Он переводит взгляд на Майкла. – По крайней мере, у вас есть очень хороший помощник.

Он собирается сказать что-то еще, но дверь за кушеткой открывается, входит медсестра. Доктор темнеет лицом.

– Я же просил, чтобы меня не беспокоили.

– Прошу прощения, – извиняется медсестра. – Но Дейл Томпсон упал вместе со своим мотоциклом на тротуар и проехался по нему добрую сотню ярдов. Он истекает кровью в приемном покое.

– Почему он не вызвал «скорую помощь»?

– Он заявил, что вы заштопали его после последней аварии, и он хочет, чтобы вы сделали это еще раз. Похоже, ему потребуется не меньше сотни швов, в общей сложности.

Доктор Кейдж качает головой.

– Ему нужно, чтобы кто-нибудь вбил ему в башку немного здравого смысла. Отправьте его в операционную. Я сейчас приду.