Однако в последовавшей за этим безмятежности вонь горящего топлива идет на убыль. Однажды днем Деннис и Шарлен лежат, отходя от всего этого, на пляже Малибу — и вдруг он поднимается на локтях и обыденно предлагает пожениться. Ее изумленный взгляд сменяется ликующим воплем, который слышен от Ринкона до Ла-Джолла.

Пышная свадьба в Беверли-Хиллз, весь цвет мирового рока, большинство в белом. Ринго подхватывает букет. Мик целует невесту. Кейт Мун[451] шутит насчет применения ножа для разрезания свадебного торта, дабы добраться до бриллиантового кольца Шарлен. Даже Деннис смеется.

Неизбежный медовый месяц на Ривьере. Вяло проходящие дни в Сан-Тропе; огни фейерверков отражаются в бриллиантах секса.

Но почти сразу после возвращения в Лос-Анджелес тьма вновь стала сгущаться. Одна, Шарлен бродит по пустому египетскому мавзолею, куря «Eves» одну за одной, в трехсотый раз слушая «Sgt. Pepper», потом наигрывает мелодии на своем пианино, набрасывая песни для соло-альбома, который Деннис обещал записать. Но он редко появляется дома, да и приходит только затем, чтобы проспать двадцать часов подряд.

Вот он в студии «Санрайз Саунд», и он похож на одержимого. В четыре утра, один в звукооператорской, он горбится над пультом, обветренные губы растресканы, кожа кажется желтой в свете ламп, вместо глаз — темные провалы, а он крутит и крутит один и тот же фрагмент записи, изучая, взвешивая, оценивая пять нот гитарного проигрыша снова и снова, часами, весь следующий день, всю следующую ночь. Это должно было стать его завершающим программным заявлением — концептуальный тройной альбом, который однажды описали как «рок-н-ролльное Головокружение». Некоторое время здесь торчали и «Vectors», пока он не обозвал их в лицо пидорами и не вышвырнул вон. Многие знаменитые музыканты приходят и уходят, их записи летят в мусорку, пишутся заново, в них втискиваются слова, и опять в мусорку, и еще раз написать заново, струнные, духовые и вокал добавить, убрать, возня с записями, снова и снова, и конца не видно — пока работать он уже не может. Мозги выжжены, как деревушка на пути «Тет Оффенсив»,[452] вены изодраны, как тропа Хо Ши Мина, в конце концов он в приступе паранойи уничтожает все записи, решив, что музыка каким-то образом ответственна за продолжение войны во Вьетнаме. Два года работы; шедевр, который те, кому довелось его услышать, описывали как совершенно безумное барокко, и в то же время необычайно величественное произведение, которое должно было затмить Фила Спектора, Брайана Уилсона и рок-минималистов «Битлз» — все это утрачено навеки, погибло вместе с рассудком, мозговыми клетками и зубами Денниса.