Зюдов кивнул.

— Однако все это похоже на то, как если бы Мэрилин Монро похоронили в Кремле, если позволите такое сравнение. Почему вашу мать похоронили на Кампо Санто Тевтонико?

— Вот именно, почему? — Бродка отбросил ветку. Затем поднялся, сунул узелок с сутаной под мышку и сказал: — Идемте, Зюдов!

Жюльетт села в машину и поехала в Рим. Она хорошо справлялась с взятым напрокат автомобилем, по крайней мере, лучше, чем с движением, становившимся все более оживленным по мере приближения к городу. Надо сказать, что римские водители ведут себя безжалостно, если женщина за рулем допускает слабину. При помощи карты города через два часа Жюльетт добралась до здания «Мессаггеро» и, проехав еще одну улицу, даже нашла место для парковки.

На ней была белая, бесстыдно короткая юбка, светлая футболка и туфли на высоком каблуке, благодаря которым ее длинные ноги казались еще длиннее. Жюльетт жаждала провокации. Ей хотелось чувствовать на себе жадные взгляды мужчин и возбуждение. Последние недели были одинокими и грустными. Она много думала о Бродке. Он стал другим. Обстоятельства изменили его. Некогда страстный и жизнерадостный мужчина, он теперь гонялся за призраком и ни о чем другом не думал. Иногда Жюльетт казалось, что она стала ему совершенно безразлична. Она сомневалась в том, что он по-прежнему любит ее.

Жюльетт уверенно направилась в архив. Проходя мимо портье, она заметила, как он от наслаждения закатил глаза и с улыбкой посмотрел ей вслед. Поднявшись на лифте на пятый этаж и оказавшись возле стеклянной двери с надписью «Архив», Жюльетт вдруг почувствовала, что мужество едва не покинуло ее. Однако колебалась она недолго и, нажав на ручку, открыла дверь.

Кроме служащих, в архиве никого не было. Окинув помещение взглядом, Жюльетт заметила, с каким любопытством смотрят на нее девушки-архивариусы. Затем из-за одного из шкафов показался Клаудио.

— Джульетта! — воскликнул он и бросился к ней.

Для сотрудниц архива это было достаточным поводом для возобновления деятельности или по меньшей мере для того, чтобы сделать вид, будто они работают. Клаудио схватил Жюльетт за руку.

— Я и не думал, что ты когда-нибудь еще придешь, — негромко сказал он и повел ее к своему рабочему месту.

Жюльетт села на стул перед письменным столом и нарочно закинула ногу на ногу. На самом деле она была настолько не уверена в себе, что ощущала внутреннюю дрожь. Клаудио присел, тоже чувствуя себя не в своей тарелке. Некоторое время они смотрели друг другу в глаза — молчаливая проверка, оценка возможностей. Затем Клаудио приглушенным голосом произнес: