Благодарно улыбнувшись Иванову, Оксана ответила:

— Я что-то слышала об этом. А зачем она вам?

— Да, говорят, — продолжил Иванов, — что эту интересную особу видели в первой палате прямо-таки в мини-юбке. А в первой палате, как известно, и так все здоровые, они там от армии и от жен скрываются. А тут у нас большинство безнадёжных и неженатых, так нам такая терапия была бы даже полезнее.

Иванов увидел, как Оксана весело и смело взглянула в глаза Виктору и, обращаясь только к десантнику, произнесла:

— Может быть, я знаю эту особу и могу передать ей что-нибудь от безнадежно неженатых?

Виктор, не отрывая глаз от Оксаны, тихо прошептал:

— Пусть чаще заходит.

— И желательно, в мини-юбке! — громко добавил Иванов.

После ужина, когда ушли все врачи, Оксана вошла в палату в расстегнутом халате, демонстрируя то, о чём весь день говорили мужчины в отделении. Её ножки под мини-юбкой смотрелись идеально. И вся фигурка тоже. Видеть такие ноги было одним удовольствием. И испытанием.

— О-о-о! — пронёсся по палате возглас восхищения.

— Эх, где мои семнадцать лет! — воскликнул Иванов, чувствуя, что по-хорошему завидует Виктору.

Пока мужчины рассыпались в комплиментах Оксане, Виктор сидел с открытым ртом как изваяние и с восхищением глядел на девушку. В его взгляде было столько тепла и страсти, что Иванов почувствовал прилив дружеской нежности к Виктору. Оксана, оценив внимание десантника, подошла и присела на краешек кровати, при этом халатик оставался расстегнутым. Для Виктора такая близость была уже не по силам. Он отодвинулся от девушки к другому краю, подтянул к подбородку колени и весь поджался, сделавшись жалким и маленьким. Он в этот момент походил на дикого медвежонка, попавшего в западню. Взглядом, просящим о помощи, Виктор посмотрел на Иванова. Тот весело подмигнул десантнику и вышел из палаты. В конце концов, опасность для Виктора была совсем не смертельной.

Подышав на улице свежим воздухом примерно с час и снова перелистав в голове события прошедшего дня, Иванов возвратился в палату. Во время прогулки он думал об Оксане. Она будила в нём мужские чувства. Это как желание обладать красивой машиной, лучшим костюмом. Оно присуще многим мужчинам. И Иванов сейчас испытывал это желание. Но он знал, что ради Виктора смирится.

— Я тебе это на всю жизнь запомню! — таким возгласом Виктор встретил Иванова, как только тот переступил порог палаты.

— Витя, кто посмел тебя обидеть? — состроил Иванов непонимающее лицо.

— Подойди сюда, я тебе скажу.

— Сейчас, Вить, только руки помою, а то я на улице собаку гладил.