— Потому что у меня его не было.

— Извини. Мне показалось, ты сам сказал, что поднял его с пола и забрал с собой.

— Да, так и было. Думаю, что я действовал инстинктивно. Я знал, что дневник важен, и почему-то не сомневался, что после убийства станет еще важнее. Но я не хотел забирать его с собой в основной лагерь и спрятал его. А потом, после угроз Молмана, решил оставить все как есть.

— А почему ты просто не сунул его в карман брюк?

— На мне не было брюк. На мне вообще ничего не было. Думаю, что здорово напугал своим видом хозяйку заповедника.

— Понятно. — Кальдер чувствовал, как за столом возрастает напряжение. Нагота Бентона снова напомнила присутствующим причину, по которой они с Мартой оказались в Купугани.

— И где ты его спрятал? — не выдержал Корнелиус.

— В сарае. За балкой, под кирпичом.

— Он может быть все еще там? — поинтересовался Кальдер.

— Трудно сказать, — задумался Бентон. — Вполне возможно. Там было полно всякой рухляди. Мне пришлось даже на что-то встать, чтобы достать до этого места, а я немаленького роста. Этот сарай не из тех мест, где наводят порядок каждой весной. Но даже если и так, то вряд ли кому-нибудь придет в голову добираться до балок. Полагаю, если его не снесли или не переделали во что-то другое, то дневник может по-прежнему находиться там.

Кальдер и Корнелиус переглянулись.

— В таком случае, Бентон, — произнес Корнелиус, — ты отправишься с нами в Купугани и покажешь это место.

Бентон открыл рот, чтобы возразить, но в этот момент зазвонил мобильник. Свой Кальдер выключил, значит, это был телефон Корнелиуса.

— Да, Эдвин… Да… Да, Бентон здесь со мной… сколько?.. Девятьсот двадцать? Я перезвоню.

Он закончил разговор и, помрачнев, убрал мобильник.

— Плохие новости?

— Ивлин Гилл вышел с новым предложением. Девятьсот двадцать миллионов фунтов. Завтра в семь утра «Лекстон медиа» объявит о своем решении.

— Вот черт! — не удержался Бентон.

Корнелиус с Бентоном обменялись обреченными взглядами.

— Нам нечем им ответить, так ведь? — спросил Корнелиус.