Вдалеке светились огни Мо. Население города около сорока тысяч, всплыла в его памяти строка из путеводителя. Видно было, как взлетают и садятся самолеты на маленьком аэродроме под городом. Вот куда ему следует пробираться, когда рассветет. Он не имел ни малейшего представления, с кем договаривался Маквей в Лондоне. Без паспорта, без денег, лучшее, что он мог придумать, это идти к аэродрому и надеяться, что «Сессна» окажется на месте.

Раздался оглушительный скрежет металла – один из кранов отцепил вагон, высоко поднял его и перенес через насыпь. Минутой позже в воздухе качнулась стрела второго крана, и рабочие, обвязанные веревками, полезли на следующий вагон, который еще предстояло отцепить. Взволнованный, Осборн вернулся в свое укрытие. Ноги были как ватные, он присел на корточки и задумался.

Как давно он познакомился с Маквеем? Дней пять назад, от силы шесть. Снова нахлынули воспоминания. Он тогда был перепуган до смерти, не понимая, что Маквею было от него нужно, и изо всех сил старался не показать своего страха. Спокойно отвечая на вопросы детектива, Осборн сумел даже убедительно соврать про грязь на туфлях, но в душе молился, чтобы Маквей не попросил его вывернуть карманы. Трудно было бы объяснить, зачем ему сукцинилхолин и шприцы. Ни один из них тогда не догадывался, что кровавая лавина событий скоро накроет их обоих, закрутит и швырнет сюда, в это жуткое нагромождение искореженной стали и человеческих тел. Осборн пытался внушить себе, что ночь пройдет спокойно, а утром в аэропорту он увидит Маквея, нетерпеливо машущего ему с борта «Сессны», которая увезет их в безопасное место. Но это была только мечта, и сам Осборн понимал это. Время шло, и все меньше оставалось шансов, что Маквея найдут живым. Он был где-то здесь, возможно, совсем близко от Осборна… Оставалось надеяться, что смерть его была быстрой и безболезненной.

Его охватило горькое чувство утраты, как будто тело Маквея уже найдено. Этого человека он только-только начал узнавать и хотел бы узнать лучше. Так мальчик, подрастая, начинает лучше понимать своего отца. Осборн почувствовал, что слезы наворачиваются ему на глаза. Почему это сравнение пришло ему в голову – Маквей и отец?.. Причудливая, странная мысль, но такая естественная! И чем дольше он сидел здесь один, в темноте, тем ощущение невосполнимой утраты становилось сильнее и горше.

Осборн попробовал вырваться из охватившего его оцепенения и вдруг осознал, что глаза его давно уже бессознательно прикованы к какому-то предмету среди деревьев у подножия насыпи, в стороне от кранов, где шла разборка поврежденных вагонов. В тусклом свете серого дня, среди опавших листьев, заметить его было трудно. Но сейчас, в ярком свете прожекторов, предмет отбрасывал четкую тень.