С Полом Осборном, решил он, серьезных проблем не будет, если дело дойдет до прямого столкновения. Они с фон Хольденом были примерно одного возраста и одинакового телосложения. Но этим сходство и исчерпывалось. Фон Хольден был человеком, закаленным в боях. Осборн – нет. Применение грубой силы сразу же выбьет его из колеи.

Маквей – другое дело. То, что он в летах и немного тяжеловат, ничего не значит. Фон Хольден сразу понял, почему ему удалось уложить Бернарда Овена. В Маквее было то, что сразу выделяло его из толпы. В его глазах читался большой опыт, накопленный за долгие годы полицейской работы, он умел постоять за себя. Фон Хольден инстинктивно чувствовал, что если Маквей вцепится в человека, в прямом или переносном смысле, то уйти не даст. Спецназ научил его, что таких людей, как Маквей, надо убивать на месте, при первой же встрече. Не успеешь – обязательно пожалеешь, и очень горько.

Войдя в комнату, фон Хольден запер дверь и подсел к маленькому столику. Открыл портфель и достал портативный коротковолновый передатчик. Пощелкав переключателями, он настроил его на передачу и набрал код. Прошло восемь секунд, прежде чем линия освободилась.

– «Люго», – передал он свое кодовое имя. – «Экстаз», – продолжил он.

«Экстазом» назвали операцию, начавшуюся ликвидацией Мерримэна и сейчас сфокусированную на Маквее и Осборне.

– Nichts,[26] – закончил он сообщение, набрал код и выключил передатчик. Европейское подразделение получило информацию, что объекты операции «Экстаз» пока не ликвидированы. Они по-прежнему в розыске, и все оперативники должны быть поставлены об этом в известность.

Убрав передатчик, фон Хольден погасил свет и подошел к окну. Он чувствовал усталость и раздражение. Хотя бы одного должны были обнаружить к этому времени! Оба сели на поезд, остановок на этом маршруте нет. Либо они под обломками, либо каким-то чудом испарились.

Фон Хольден опустился на кровать, зажег ночник и набрал номер Джоанны в Цюрихе. Он не виделся с ней с той ночи, когда она, обнаженная, в истерике выбежала из его спальни.

– Джоанна, это Паскаль.

Молчание.

– Джоанна? Тебе лучше?

– Нет, не лучше, – выговорила она наконец.

В ее голосе было отчуждение и тревога. Конечно, та ночь была для нее нешуточной. Но ведь она не могла помнить случившееся, ее рассудок был затуманен наркотиками! Все ее ощущения – это результат передозировки ЛСД.

– Я был страшно огорчен. Хотел позвонить, но до сих пор никак не получалось… Честно говоря, ты была немного не в себе той ночью. Может, это коньяк или усталость после перелета? Или наша страсть, как ты думаешь?