– Ночь, вполне вероятно, будет очень долгой, доктор, с массой непредсказуемых событий.

Спрятав револьвер в кобуру, Маквей подхватил с сиденья рацию и включил ее.

– Реммер?

– Я здесь, Маквей.

Голос Реммера прозвучал очень резко и громко.

– Все на связи?

– Да.

– Предупреди ребят, что мы пока не знаем, чего ждать, так что пусть будут поосторожнее.

Они услышали, как Реммер говорит по-немецки с полицейскими. Маквей с громким щелчком открыл бардачок и достал маленький пистолет, который был у Осборна во время его злополучной прогулки по Тиргартену. Маквей протянул ему пистолет.

– Выключите фары и заприте двери.

Бросив на него выразительный взгляд, Маквей вылез из машины. Внутрь ворвался клуб холодного воздуха, и дверца захлопнулась. Маквей ушел. В зеркальце заднего вида Осборн увидел, как он дошел до угла и расстегнул пиджак. Потом зашел за угол – и исчез из виду. Улица опустела.

* * *

С другой стороны к отелю «Борггреве» примыкала узкая улочка. В дальнем ее конце начинался большой квартал многоквартирных домов. Вести наблюдение оттуда было поручено инспекторам Келлерманну и Зайденбергу. Келлерманн стоял в тени контейнера для мусора и смотрел в бинокль на второе слева окно четвертого этажа. Он видел, что в комнате горит лампа, и это было все, о чем он мог сказать точно.

В наушниках прозвучал голос Литтбарского:

– Келлерманн, мы входим внутрь. Что-нибудь заметил?

– Ничего.

Келлерманн тихо отвечал в микрофон, прикрепленный к лацкану пиджака. Он взглянул на крупную фигуру Зайденберга около большого дуба дальше по улочке. Тот вел наблюдение за дверью черного хода отеля.

– У меня тоже ничего, – отозвался он.