Встав с места за нашим столом, Мэри-Лу бросает экземпляр распечатки на стол, где располагаются представители обвинения. Робертсон хватает его и сразу принимается читать.

— Как вы это раздобыли? — спрашивает Мартинес.

— Господин Бонфильо доставил их по моей просьбе, Ваша честь. Сегодня в четыре часа утра они уже были у меня.

Терзаемый противоречивыми чувствами, судья пристально смотрит в нашу сторону.

— А вы их получили с соблюдением закона? — Чувствуется, он не хочет задавать данный вопрос, но вынужден это сделать.

— По правде говоря, Ваша честь, трудно сказать определенно. Как таковые, эти документы не предназначены для общего пользования, но больница Пресвятой Девы Марии финансируется из государственного бюджета, из чего можно заключить, что вся ее документация предназначается для общего пользования в той мере, в какой ее обнародование не представляет нарушения доверительных отношений, существующих между врачом и пациентом, а в данном конкретном случае, как мне кажется, этого не произошло.

Тем временем Робертсон, закончив читать, решительно выступает вперед.

— При всем моем уважении к вам, Ваша честь, эти документы никогда не попадались мне на глаза. До настоящего момента я и понятия не имел об их существовании. Однако мне представляется очевидным, что они были получены с нарушением закона, и Вы не должны допустить, чтобы их внесли в протокол настоящего судебного слушания и вообще каким-либо образом использовали при рассмотрении дела.

Мартинес окидывает его взглядом, способным пригвоздить к месту носорога, несущегося сломя голову.

— Это же не суд, черт бы вас побрал! Мы пытаемся выяснить, что, черт побери, происходит! — Он снова поворачивается ко мне. — Объясните, как их удалось раздобыть и почему эти данные не фигурируют в официальном порядке.

— Если позволите, пусть это объяснит мой свидетель.

Мартинес поворачивается к пареньку.

— Объясните.

Бонфильо улыбается — сейчас он выплывет на волю и будет как рыба в воде.

— Само собой, господин судья, буду рад. Значит, так.

Я делаю шаг назад, нужно, чтобы всеобщее внимание было сосредоточено на нем. Все смотрят сейчас на этого дегенерата: рокеры, Мартинес, Робертсон, Моузби — все, одним словом.

— Эта больная была доставлена в больницу. У нее получили все нужные данные, группу крови и так далее, занесли их вот сюда. — Он показывает соответствующие места на распечатках. — Все пациенты, которые обращаются в больницу, заносятся в компьютер. Они вынуждены это делать на случай, если потом какой-нибудь адвокат, который точит зуб на «скорую», захочет привлечь их к суду в надежде хапнуть бабки. — Он зло улыбается мне. Черт с ним, может, он и в самом деле дегенерат и ублюдок, но этот ублюдок работает на меня.