Он махнул рукой — что об этом говорить, мол.

— Вы присаживайтесь. Выпьем. Закуски у меня, правда, никакой, но хлеб еще есть.

Взял подсохшую буханку и постучал ею по столу. Звук был отчетливый и громкий. И это тоже вызвало у Демина смех.

— Соврал! — признался он. — Хлеба у меня, оказывается, нет. Есть сухарики.

Светлана вздохнула и опустилась на диван.

— Проблемы, мадам? — осведомился Демин.

— Переволновалась, — сказала Светлана. — Когда Женя мне позвонил и сказал, что ты куда-то пропал…

— Ах, вот в чем причина, — протянул Демин. — Наш сыщик обеспокоился отсутствием главного подозреваемого лица.

Он поднял руку и пьяно погрозил мне пальцем.

— Мы все у тебя под колпаком, да? Ты свой хлебушек отрабатываешь? Хозяева не в претензии?

У него был очень нехороший взгляд. Бешеный. Хотя говорил он вроде бы в шутку. И Светлана тоже заметила, что происходит что-то неладное.

— Илья! — примирительно сказала она. — Хватит!

Демин будто только этого и ждал. Он взмахнул руками, в мгновение отправив на пол половину стоявших на столе пустых бутылок, и заорал:

— Какого черта хватит? Этот пацан трется возле нас с одной-единственной целью — чтобы всех нас пересажали!

— Илья! — взмолилась Светлана.

— Мы для него что-то вроде подопытных кроликов! Загорский в тюрьме, Кожемякин в тюрьме, один я остался! Вот меня еще заберут, и этот герой отбудет в свою Вологду! С чувством исполненного долга.

— Не надо делать из меня злого демона! — огрызнулся я.

— А, не нравится! — прорычал Демин. — Нас мучают муки совести, мой юный друг?

И уже более спокойно обратился к Светлане:

— Они изволили обо мне волноваться. Ты понимаешь? Опечалились, что я сбежал прежде, чем они додумались упечь меня в кутузку. А я ни при чем! — Он опять перешел на крик. — И ничего вы не докажете! Может, ты сам и убил Самсонова?