— Папа Римский Клемент умер через сорок дней, а Филипп Красивый — через восемь месяцев. Их смерть была мучительной, как я вам уже рассказывал. Бог свершил свое правосудие.

— Я рада за Жака де Моле.

— Что вы сказали?

— Мне понравился этот Великий магистр. Думаю, он был хорошим и справедливым человеком, а Филипп Красивый был злодеем. А потому я рада, что — в данном случае — Бог решил свершить правосудие. Жаль, что не всегда так происходит. Да, а не приложили ли руку тамплиеры к этим странным смертям?

— Нет, они тут ни при чем.

— А вы откуда знаете?

— Имеется достаточное количество документов, описывающих обстоятельства смерти короля и Папы, и, уверяю вас, вы в них не встретите ничего, свидетельствующего о том, что это была месть тамплиеров. Да такие поступки и не были характерны для тамплиеров, они не унизились бы до такого. Исходя из того, что вы уже прочли об этих людях, вы должны это и сами понимать.

— Ну, я бы поступила именно так.

— Как?

— Я организовала бы группу рыцарей, чтобы нанести смертельный удар Папе Римскому и Филиппу Красивому.

— В действительности этого не было, и это очевидно. Подобное поведение не было свойственно рыцарям-тамплиерам.

— Скажите мне, а что это за сокровище, которое искал король? Судя по тому, что говорится в архивах, у тамплиеров не оставалось уже практически ничего. Тем не менее, Филипп настаивал на том, чтобы Жак де Моле передал ему некое сокровище. О каком сокровище идет речь? Это должно было быть что-то конкретное, причем очень ценное, не так ли?

— Филипп Красивый считал, что у ордена тамплиеров имеется много сокровищ, которые он мог бы реквизировать. Он был просто помешан на этом и думал, что Жак де Моле обманывает его и скрывает где-то большое количество золота.

— Да нет, полагаю, что в данном случае он искал не золото.

— Не золото? Очень интересно! А что же он, по вашему мнению, тогда искал?

— Я уже сказала, что это, очевидно, было что-то конкретное — какой-то предмет, представлявший огромную ценность и для ордена тамплиеров, и для короля Франции, и, несомненно — для всего христианского мира.

— Вот как? Тогда поведайте мне, что же это был за предмет, ибо, уверяю вас, я в первый раз слышу подобную… подобную…

— Если бы вы не были таким воспитанным человеком, то сказали бы «подобную чушь». Ну что ж, быть может, вы и правы, вы ведь профессор, а я — журналист, и потому вы тяготеете к фактам, а я — к домыслам.

— История, мисс Хименес, не пишется на основе домыслов, она оперирует конкретными фактами, причем подтвержденными из разных источников.