— Будьте так добры, опишите ей ситуацию. Скажите, что я прошу ее позвонить. Номер телефона не изменился, она должна его помнить. Если Джералдина не захочет говорить со мной… что ж, ее право. Но я буду ей более чем благодарна, если она все-таки согласится.
— Хорошо, — задумчиво протянул он. — Я ей передам. И на всякий случай давайте все же запишу номер вашего телефона.
— Секундочку. — Нашарив в сумке ручку и старый кассовый чек, я записала свой телефон и имя и протянула ему бумажку. — Спасибо вам огромное.
— Пока не за что. Я еще раз извиняюсь за свою грубость при нашей первой встрече. — Достав из кармана бумажник, он аккуратно положил чек. — При нашем следующем разговоре с Джералдиной я передам ей вашу просьбу. На днях.
Я снова пробормотала слова благодарности, и мы распрощались, немного неуклюже от смущения. Я смотрела ему вслед, пока он шел к своей машине, а потом направилась к своей. Мерный звук моих шагов нарушал вечернюю тишину, пока его не заглушило гудение мотора. Проезжая мимо меня, мистер Уиллер поднял руку в церемонном приветствии.
Я ехала домой через центр Уорхема. Начало восьмого вечера, улицы безлюдны, отчего все вокруг казалось таинственным и слегка зловещим, — неподвижные манекены в витрине магазина готового платья, пустой пакет из-под чипсов, лениво ползущий по тротуару, словно перекати-поле. Все, что видели мои глаза, эхом отдавалось в сознании: пустота, неправота и всеохватное чувство неопределенности.
Ставший уже привычным страх перед мистером Уиллером испарился — странное ощущение. Такое чувство мог бы испытывать человек, вернувшийся домой и обнаруживший, что дом исчез без следа. Человек стоит перед пустым местом, где раньше был дом, и растерянно таращит глаза, как герой мультика.
Я не сомневалась в том, что услышала чистую правду. Весь облик ветеринара убедительно говорил о его честности, а мне в глубине души хотелось верить в прежнюю ложь. Без этого последние события вообще теряли смысл, превращаясь в нагромождение чьих-то недобрых поступков, никак не связанных между собой.
Свернув на Плаумэн-лейн, я начала медленный подъем к вершине холма. Вся в мыслях о ветеринаре и Джералдине, я даже забыла, поднявшись на гребень, бросить привычный опасливый взгляд на дом и поняла, что страх не дал о себе знать, лишь во время спуска с холма. Войдя в дом, я начала готовить ужин и обдумывать то, что сегодня узнала.
Карл приехал через полчаса после меня. Если он и обратил внимание на мой задумчиво-озабоченный вид, то не высказался по этому поводу, а я была настолько поглощена своими мыслями, что не замечала ни нюансов его тона, ни выражения его лица. Как мне хотелось поделиться с Карлом новостями! Увы, я понимала, что это бессмысленно. Он не способен воспринять их