— Отец, это она? Я же вижу, что она. Все это произошло с ней? — умоляющим голосом спросил он, задыхаясь в рыданиях. — Господи, какая жестокость. Я ничего подобного ни разу не видел. Кто это сделал? Кто?!

Слова застревали у него в горле. Джо едва разбирал их сквозь всхлипывания и хрип. Шон прижался к отцу. Никогда в жизни он не был ему так близок, как теперь.

— Успокойся, Шон, успокойся. — Он приподнял его с пола, скрутил бумажную полосу, оборвал, сунул в ящик стола. Теперь он уже знал, что должен еще раз съездить в Дублин.

Мэй Миллер распахнула дверь. Она была одета в длинную, до пола, ночную рубашку серебристого цвета, отделанную розовым бисером. Несколько кнопок на рубашке были расстегнуты, обнажая дряблую старушечью грудь. На руках у нее были длинные прозрачные черные перчатки, на них висели браслеты из крупных жемчужин. Седые волосы она забрала в высокий шиньон.

— Приветик, — жеманно протянула Мэй и улыбнулась.

— О, миссис Миллер, я не ожидал вас увидеть в таком очаровательном наряде, — произнес Ричи и посмотрел на часы. Они показывали половину двенадцатого. — Вы уже завтракаете?

— Нет, что вы. Мы пока еще слушаем оперу. Простите, я не знала, что вы тоже поклонник высокого искусства. Проходите.

— Э-э… — Ричи замялся. — Я бы хотел переброситься парой слов с Джоном.

— В антракте он ходит в бар, — сообщила Мэй.

— К Данаэру? — удивился Ричи.

— Нет, здесь, в доме. На второй этаж.

— А вы его не позовете?

— С моим удовольствием, — сказала она и исчезла в доме.

Через минуту он снова услышал ее голос:

— Джон! Джон! Иди сюда, погляди, кого я случайно увидела.

Ричи вошел в прихожую, огляделся, дальше проходить не стал. Послышался скрип ступенек. Спустился Джон.

— Привет, Ричи, — сказал он грубоватым тоном. — Что нужно?

— Ах, Джон, ты уже готов? — спросила Мэй Миллер и протянула сыну руку. — Веди же меня на второе отделение. Сейчас начнется самое главное. Я не желаю пропустить ни одной ноты. Кавалер, вы тоже идете с нами? — Она бросила на Ричи игривый взгляд.

— Нет, спасибо, миссис Миллер. Сегодня я очень занят, — пробормотал он и, развернувшись, вышел.