«Беретта» лежала на письменном столе справа от него.

Он ни в коем случае не ожидал, что киануфобичка спустится с крыши на веревке и, выбив стекло, ворвется внутрь с автоматом и связкой гранат в руках, но и недооценивать ее тоже не собирался. Самые неприятные женщины, с которыми ему приходилось сталкиваться на протяжении многих лет, как правило, одевались в элегантные, хотя и консервативные вязаные костюмы от Сент-Джона и обувь от Феррагамо. Многие из них были давними супругами руководителей студий и политических воротил; они выглядели типичными браминами, чьи родословные уходят своими корнями глубоко под Плимут-Рок[63]. Это были утонченные и аристократичные дамы, но они были вполне в состоянии съесть на завтрак ваше сердце и почки под муссом и запить все это стаканом коллекционного «Мерло».

Доктор решил съесть ленч у себя в кабинете и сделал заказ в гастрономическом магазине, где верили, что люди имеют право употреблять в пищу майонез, сливочное масло и животный жир во всех формах. Пока он ел, синий мешок, перекосившись набок и свесив перевязанную шею, стоял совсем рядом с его тарелкой. Но Ариману знание о содержимом этого пакета нисколько не портило аппетита, ведь оно было веселым напоминанием о том состоянии, в котором полиция вскоре найдет останки Дерека Лэмптона.

В четверть второго ленч закончился, и доктор убрал со стола пластиковые тарелки и обертки, в которых была доставлена еда, но не стал возвращаться к разработке анекдота об анорексии. Теперь на его столе не было ничего, кроме роскошной тетради для записей с сафьяновым, украшенным инкрустацией из слоновой кости переплетом, поверх которой стоял синий мешок.

К глубокому прискорбию, он не мог лично насладиться зрелищем унижения Лэмптона. Даже если какая-нибудь из самых желтых газетенок хорошо справится с делом, он, скорее всего, не увидит этого радующего душу зрелища. Ни «Нью-Йорк таймс», ни даже «ЮС тудэй» обычно не спешат отдавать в печать фотографии вскрытых черепов, забитых калом.

К счастью, доктор обладал развитым воображением. Имея перед собой в качестве источника вдохновения синий мешок, он без всяких затруднений рисовал в своем мозгу яркие захватывающие картины.

Когда часы показали половину второго, он решил, что Эрик Джэггер должен был уже покончить со стрельбой и приступить к процедуре краниотомии. А может быть, уже заканчивал ее. Закрыв глаза, доктор явственно услышал ритмичный звук пилы, вгрызающейся в черепную коробку. Учитывая чрезвычайную твердолобость Лэмптона, решение взять запасное полотно было мудрым. У Лэмптонов вполне могло не оказаться собаки, но доктор надеялся, что в этом случае ему на помощь придет диета Эрика, который каждое утро съедал изрядное количество хлеба грубого помола.