Погрузившись в глубокое раздумье, скорее даже медитацию, он шагал по усыпанной гравием дорожке, тянувшейся вдоль озера, и его мысли вновь вернулись к полученной от Интерпола папке, из которой он так ничего и не узнал о блондине, питающем нездоровое пристрастие к колющим и режущим предметам. В то же самое мгновение он ощутил сильный аромат ночных цветов. Запах был не столько приятным, сколько резким, и неожиданно Роскани перенесся памятью на четыре года назад, когда его прикомандировали к отделу по борьбе с мафией Министерства внутренних дел, расследовавшему тогда серию убийств на Сицилии. Вместе с несколькими другими следователями он неподалеку от Палермо осматривал труп фермера, лежавший ничком в канаве. Дело происходило таким же ранним утром, как и сейчас, так же резко пахли цветы. Перевернув тело и увидев, что горло перерезано от уха до уха, местные следователи в один голос назвали имя. Они точно знали, кто был убийцей.

— Томас Добряк, — вслух произнес Роскани и почувствовал, как по всему его телу пробежал озноб.

Томас Добряк. До сих пор он даже и не вспоминал о нем. Террорист не давал о себе знать самое меньшее три года, если не больше; считалось, что он или заболел, или отошел от дел, или и то и другое и ведет относительно безопасную жизнь в Судане.

— Господи!

Роскани резко повернулся и бегом устремился к вилле. На часах было без двадцати восемь утра. Через двадцать минут должен был начаться повальный обыск домов.

106

106

Белладжио. Пристань автомобильного парома.

То же время

Гарри смотрел, как вооруженные до зубов карабинеры проверяли документы у мужчины и женщины, сидевших в темной «ланчии», которая шла прямо перед ними. Первым делом мужчине приказали выйти и открыть багажник. Убедившись, что там ничего подозрительного нет, пару отпустили. «Ланчия» заехала на ведущую к парому эстакаду, и полицейские повернулись к ним.

— Наша очередь… — прошипел сквозь зубы Гарри, чувствуя, как резко ускорился его пульс.

Они впятером сидели в белом микроавтобусе «форд» с нанесенной на двери эмблемой церкви Святой Клары.

За рулем был отец Ренато, рядом с ним Елена, а в салоне — Гарри, Дэнни и молодой, с почти детским лицом священник отец Наталини. Елена в деловом костюме, лицо наполовину скрыто огромными солнцезащитными очками, волосы заплетены в косу, собранную в тугой узел. Священники были в своих обычных черных одеяниях с белыми воротничками. Дэнни и Гарри тоже облачились в черное, длинные пиджаки, застегнутые под горло, они оставили бороды, а на головы надели круглые шапочки — пилеолусы. Оба беглеца походили на раввинов, в чем и заключалась вся идея.