Доктор Линтон опустила голову ему на плечо. Что бы ни говорил Джеффри, читать его мысли удавалось не всегда, но сейчас она точно знала, чего он хочет на самом деле. Вчера, услышав рассказ о Терри и Тиме, Сара поняла одну важную вещь. Все эти годы она думала, что неспособность иметь детей — ее личная трагедия, а Толливер, оказывается, тоже страдал. Непонятно почему, но, почувствовав, что потребности Джеффри полностью совпадают с ее собственными, она стала считать их беду не катастрофой, а вполне решаемой проблемой.

— Я не брошу этих мальчиков, — заявил Толливер, и Сара поняла, что он говорит о сыновьях Терри. — А с папашей пусть разбирается Пат.

Вряд ли Пат Стэнли сможет как-то повлиять на брата…

— Дейл будет оформлять опекунство?

— Не знаю, — признался начальник полиции. — Когда я делал массаж сердца… — Джеффри не мог простить себе, что переусердствовал и сломал мальчику два ребра. — Косточки тоненькие и хрупкие, как зубочистки…

— Зато не дал умереть малышу! — воскликнула Сара, а потом, осознав, как резко прозвучали ее слова, добавила: — Джеффри, сломанные ребра срастаются. Ты спас Тиму жизнь.

— Я так обрадовался, когда приехала «скорая»…

— Через пару дней Тима выпишут, — пообещала доктор и, пытаясь успокоить, похлопала Джеффри по плечу. — Ты все сделал правильно.

— Сразу Джареда вспомнил, — пробормотал Толливер, и рука Сары замерла. Джаред, которого долгие годы считали племянником Джеффри, оказался его сыном. — Когда он был маленьким, я подбрасывал его в воздух, а потом ловил. Ему страшно нравилось! Джаред смеялся так, что икота начиналась!

— И Нелл тебя не убила? — удивилась Сара, представляя, как переживала мать мальчика.

— Ребра у него были как у воробушка, до сих пор помню! Джаред обожал летать! Может, пилотом станет? — подумал вслух Толливер.

Повисла тишина, которую нарушали лишь шорох шагов и позвякивание собачьих медальонов. Прижимаясь к мужскому плечу, Сара хотела одного: раствориться в этом моменте и наслаждаться присутствием любимого. Толливер сжал ее ладонь, и, глядя на собак, женщина представила, что держит не поводок, а ручку детской коляски.

В шестилетнем возрасте Сара самодовольно заявила матери, что родит двоих детей: мальчика и девочку. Причем мальчик будет блондином, а девочка — брюнеткой. Самоуверенность для такого возраста поразительная, поэтому Кэти запомнила и дразнила дочь, пока та училась в школе, затем в колледже, медицинской школе и, наконец, в интернатуре. Заявление превратилось в семейную шутку, особенно актуальную с учетом того, что личная жизнь Сары была, мягко говоря, не слишком активной. Родственники дразнили ее, смеялись, а потом все резко прекратилось. В двадцать шесть Сара потеряла способность иметь детей и утратила веру в то, что для осуществления мечты достаточно одного желания.