Менц. При всем к вам уважении, господин председатель, позвольте и мне возразить вам. Я не верю, что он не запер дверь комнаты для допросов лишь из-за халатности. По-моему, он поступил так нарочно.

Председатель. Ваши обвинения требуют доказательств.

Менц. Правда восторжествует.

Председатель. Намерены ли вы предоставить нам доказательства?

Менц. Нет.

Председатель. У вас есть еще вопросы?

Менц. Нет.

Председатель. Винсент Радебе, вы хотите представить какие-либо дополнительные факты в свою защиту?

Радебе. Нет, господин председатель.

Председатель. Винсент Радебе, следственная комиссия вынуждена признать вас виновным в преступной халатности, то есть в должностном преступлении. Мы принимаем во внимание указанные вами смягчающие обстоятельства. Комиссия объявляет перерыв до 14:00, после чего мы обсудим меры воздействия…

Когда женщина выехала из подземного гаража, Аллисон Хили последовала за ней. Ей было страшно. Мпайипели лежал на заднем сиденье. Они ехали с интервалом в несколько машин. Свернули на Херенграхт, выехали на шоссе № 1, а оттуда покатили на восток, к северным пригородам.

— Пожалуйста, только не потеряйте ее, — раздался с заднего сиденья низкий голос.

Уильямс, который стоял у истоков дела, должен был и закончить его.

Уильямс знал всех, но его самого не знал никто. Уильямс, которого она вытащила из ЮАПС, получил назначение в ходе программы ликвидации последствий расовой дискриминации. До того он зарывал свои таланты в песок, просиживая штаны за письменным столом в полицейском участке. В Западной Капской провинции о нем слагали легенды: двадцать восемь лет в полиции — и ни разу ни одной взятки. Если хотите что-то узнать, спросите Уильямса. Если вам нужен человек, которому можно доверять, возьмите Уильямса. Цветной родом из Кейп-Флэтс поступил на службу в полицию, не закончив среднюю школу, и взобрался по карьерной лестнице стремительно, как призрак, не имея ни влиятельных друзей, ни влиятельных врагов. Невидимка. Именно то, что ей было нужно, а заполучить его оказалось совсем просто. Достаточно было одного искреннего обещания, что его больше не заставят просиживать штаны за столом.

— Янина, — сказал он тогда (Уильямс называл ее по имени с самого начала). — Хочешь его адрес? — В интонациях проскальзывали ирония и серьезность.

— Выкладывай. — Она достала ручку.

— Ты почти наверняка застанешь его в доме доктора Затопека ван Гердена в поселке Морнинг Стар, участок номер семнадцать.

— Доктор? Он что, врач?

— Чего не знаю, того не знаю.