Над ней сжалился полицейский, подошедший как раз в этот момент.

— Ну же, ребята, вы сами прекрасно знаете, что смешного тут мало.

Он протиснулся сквозь толпу и подобрал изгрызенную доску.

— Да, мэм, вы совершенно правы. Рано утром какой-то серфер подвергся нападению акулы.

— Надеюсь, он не пострадал? — наивно спросила Пенни, слишком сосредоточенная на том, чтобы каким-нибудь образом привязать случившееся к Джону, и поэтому не замечающая очевидного.

Зеваки принялись тыкать друг друга в бок и выразительно закатывать глаза.

— К сожалению, когда беднягу обнаружили, от него уже мало что осталось, — ответил полицейский. — Нападение было очень свирепым.

— Вам известно его имя? — спросила Пенни.

— Пока что нет.

— Вы не можете сказать, как он выглядел?

— Мисс, на данном этапе нам известно лишь то, что мы, похоже, обнаружили машину жертвы. Она была взята напрокат. Он, судя по всему, не местный. Прошу меня извинить.

Полицейский ушел, унося с собой остатки доски, а Пенни задумалась над тем, какие выводы можно будет сделать, если погибший окажется Джеймсом Ремини. У нее снова ничего не получалось. Ей казалось, что усталость и оторванность от привычной среды только усиливали сомнения в правдоподобности той теории, которую она пыталась доказать. Пенни ощущала себя совершенно одинокой и чужой.

Журналистка побрела назад к шоссе и встретила двух парней в «мокрых» гидрокостюмах, направляющихся к воде. Оба принесли с собой доски, положили их на песок и начали натирать парафином. Зеваки не расходились. Они лениво переговаривались между собой и наблюдали за тем, как полицейский заполнял какие-то бумаги, используя капот своего джипа в качестве письменного стола.

Пенни увидела, как парни подхватили доски и вошли в воду. Она не могла поверить собственным глазам.

— Подождите! — окликнула журналистка. — Не заходите в воду!

Парни, уже по щиколотку в воде, обернулись и недоуменно уставились на Пенни.

— Нельзя заходить в воду! — продолжала она. — Акула только что убила здесь человека.

— Да, — заговорил один серфер. — Но если судить по тому, что осталось от бедолаги, то она теперь едва ли голодна. — Парень ухмыльнулся.

— Пожалуйста, не заходите в воду! — взмолилась Пенни.

Ее охватила какая-то необъяснимая тревога. Она чувствовала своим долгом, по крайней мере, попытаться предотвратить новую трагедию.