Пейтон не хотелось говорить о том, что́ она видела в зале суда, поскольку не была уверена, происходило ли это в действительности, или это ей только показалось. Но осталось очень мало времени.

— Мне кажется, я его видела сегодня.

— Когда?

— Я как раз закончила давать показания. Все в это время смотрели на Кевина. У меня появилось какое-то странное чувство, будто кто-то пристально смотрит на меня. Я подняла взгляд и на какую-то долю секунды, клянусь, увидела те же глаза.

— Чьи глаза?

— Глаза того человека в лыжной маске. Глаза того «доброго самаритянина», который вытащил меня из озера Джамайка.

— Ты уверена в этом? — обеспокоенно спросил Кевин.

Она слегка пожала плечами.

— Он смотрел на меня из дальнего угла зала, но мне показалось, что это он.

— Тогда у меня к вам еще один вопрос, — обратился к ней Тони. — Даже если это был один и тот же человек, вы имеете хотя бы малейшее представление о том, кто он такой?

Пейтон посмотрела в окно и увидела свое отражение в темном стекле «седана», стоявшего за их машиной.

— Боюсь, что нет, — проговорила она упавшим голосом.

64

64

Кевин, конечно, расстроился, выслушав то, что говорила Пейтон, но не удивился. Он надеялся, что после откровенного разговора в машине Тони их отношения с Пейтон улучшатся. Они действительно улучшились, но не настолько, чтобы Пейтон могла забыть все обиды и вернуться домой. Сегодня она уж точно не вернется.

Он понимал, что его отношения с Сандрой были ошибкой. Но теперь Сандра осталась где-то в прошлой жизни. Это было время, когда его семейная жизнь совершенно разладилась. Все давным-давно закончилось. Кевин знал, что эта история, связанная с Сандрой, оставила в душе Пейтон глубокую рану, и она еще слишком свежа. Ей стало известно об этом только три дня тому назад, и Кевин не мог винить ее в том, что она так отреагировала. Честно говоря, он не будет в обиде на нее, даже если Пейтон никогда не простит его.

Этого он боялся больше всего.

Он заказал на ужин пиццу и в ожидании, пока ее доставят, смотрел вечерние новости. На экране появились весы Фемиды, это была заставка передачи, посвященной судебной хронике дня. Он обрадовался, услышав, что их дело уже не является самым актуальным. Но Кевин усвоил один очень важный урок: человека не могут обвинить в преступлении века, потому что этот век только начался.

— Сегодня в судебном процессе Шилдс–Стоукса произошел неожиданный поворот, — сказал телекомментатор. — Обвинение сосредоточило свое внимание на муже, Кевине Стоуксе. Обвинитель Чарльз Оун тщательно допрашивал жену Стоукса в качестве свидетеля, и возник новый возможный мотив убийства — изнасилование…