— Мы с Кевином еще не развелись.
— После всего того, что я на этой неделе услышала в зале суда, я подумала, что тебе будет неприятно смотреть на эти снимки.
Пейтон в недоумении посмотрела на нее.
— Ты радуешься, что мы с Кевином расстались?
— Конечно, нет, — сказала Вэлери усмехнувшись. Смех получился каким-то неестественным. — Я всего лишь хочу, чтобы ты была счастлива.
Пейтон села на диван и начала рассматривать опальные фотографии. Они были сделаны во время их первого отпуска, который они провели в Мартас Виньярде. Вот они сидят обнявшись на пляже Менемша. Только они вдвоем, бутылка вина, два омара, яркий спелый апельсин и умопомрачительной красоты закат над Виньярд Саундом. Это была одна из ее любимых фотографий. Она нравилась ей по многим причинам. Пейтон, например, помнила, как Кевин вошел в воду по пояс и быстро поплыл к берегу, когда она сказала ему, что именно на этом пляже снимали фильм «Челюсти».
Она вспомнила, что они тогда смеялись так, как, наверное, никогда не смеялись в жизни.
Она посмотрела на мать.
— Папа рассказал мне о ваших проблемах, — произнесла она.
— О каких проблемах? Что ты имеешь в виду? — спросила она, замерев на месте.
— Те же проблемы, которые сейчас возникли у нас Кевином. Я не имею в виду обвинение в убийстве.
— Значит, он все тебе рассказал, я права? — сказала она резким голосом.
— Не злись на него. На самом деле я сама догадалась.
Вэлери смахнула пыль со старой фотографии и поставила ее на место, где до этого стояла свадебная фотография Пейтон и Кевина. По иронии судьбы это была одна из ее школьных фотографий. На ней Пейтон была изображена вместе с матерью. Они были одеты в одинаковые платья и напоминали двух школьниц-подростков.
— И что же заставило тебя вспомнить об этом?
— Я хотела найти ответы на важные для меня вопросы.
— Например, стоит ли тебе прощать его?
— Да. Ведь отец простил тебя.
— Он меня