— Я не собираюсь нырять, — заявляет Анжела. — Это самоубийство.

А потом она видит приближающийся дым.

— У нас нет выбора, — говорю я и показываю Анжеле на крыс.

Судя по всему, девушка сейчас вспоминает то, что слышала обо мне, и думает, что совершила большую ошибку, доверив свою жизнь безумице.

— Не могу, — почти плачет Анжела. — Я не сумею проплыть так далеко под водой.

— Зато я смогу, — отвечаю я.

Мы по грудь в воде. Рядом с крысами. Она смотрит на них, потом на меня и понимает, что это ее единственный шанс.

— Не плыви, — приказываю я. — Не греби.

Она кивает.

— Даже не шевели ногами.

Девушка вновь кивает.

Я объясняю, что делать. Как вдыхать и выдыхать, если предстоит затяжной нырок. Сначала надо вытолкнуть из легких весь воздух, а потом сделать глубокий вдох, которого хватит надолго.

— Бог мне поможет, — шепчет Анжела, не в силах отказаться от веры.

— Он поможет нам обеим.

Мы выдыхаем, а потом делаем мучительно глубокий вдох. Я толкаю Анжелу в воду и ныряю вместе с ней.

Я хватаю ее за волосы. Это единственный способ. Заставляю девушку расслабиться и держу за волосы зубами, чтобы обе руки были свободны. Работаю ногами, отталкиваясь от дна и стенок туннеля. Мы медленно движемся вперед.

Мне кажется, мы проводим в темноте часы, годы, целую вечность. Анжела то подо мной, то сбоку. Обмякшее тело, которое позволяет себя тащить.

Легкие болят. Время идет.

Тьма повсюду. Я уже давно не могу нащупать стены и пол. Может быть, туннель расширился.