Он смотрел на Инес, но его взгляд был устремлен туда, где находилась другая женщина, которую звали Кораль Арсе. Хулио хотел думать об Инес Вильяр, но мысли уносили его прочь, туда, где, как ему хотелось верить, ждала Кораль. Он спал с Инес, но ему снилась Кораль. По иронии судьбы он, практикующий психолог и преподаватель, не смог взять себя в руки и обуздать собственные навязчивые мысли.

К Кораль его неумолимо тянул и Николас. Порой Хулио спрашивал себя, не является ли этот мальчишка чем-то большим, чем просто хорошим предлогом увидеться с его матерью. Омедас гнал эту мысль, с подозрительной настойчивостью убеждал себя в том, что это не так. А ведь при всем том ему еще требовалось работать врачом-психологом не только для Нико, но и, пожалуй, для всей этой семьи. Хулио стал всерьез задумываться над тем, что, вполне возможно, не имеет на это никакого морального права. Как-то раз он даже записал в своем блокноте: «Чего я хочу на самом деле: объединить эту семью или, наоборот, разбить ее? Друг я Карлосу или нет?» Чуть позже Омедас старательно зачеркнул эту запись.

Он попытался мысленно проанализировать ситуацию, в которой оказался. Сестра была права. Инес полностью ему подходила. У него появилась прекрасная возможность наладить свою личную жизнь, связать себя хотя бы на сколько-нибудь продолжительное время с женщиной, которая явно испытывала к нему самые светлые, искренние и чистые чувства.

«Наконец после двух лет знакомства мы вместе сделали важный шаг, а я при этом продолжаю задумываться. Не придется ли мне об этом в скором времени пожалеть, не раскаюсь ли я в том, что сотворил? Да, Инес не требует от меня каких-то обязательств. Проблема заключается в моих личных представлениях о будущем, в том, что я сам не понимаю, чего хочу в этой жизни.

Люблю ли я ее или она для меня лишь временное убежище, тихая гавань в штормовом море? Что мне от нее нужно? От чего я бегу? От какой опасности хочу скрыться в этом тихом, уютном уголке?»

Хулио припарковал машину в самом конце улицы. С тех пор как он в последний раз побывал в этом доме, прошло пять дней. Именно тогда Николас испортил собственный день рождения, издевательски избавился от подарка отца и по неосторожности чуть было не покалечил собственную мать. Семейная ссора, последовавшая за этим, еще больше накалила обстановку. Несмотря на все это, Хулио Омедас не был намерен сколько-нибудь корректировать выбранную им терапевтическую тактику.

Он собирался и дальше возить Николаса в шахматный клуб. Там мальчишка явно отдыхал и отводил душу, играя партии в быстрые шахматы одну за другой. Ему было полезно вырываться время от времени из Ла Моралехи и общаться с ровесниками, так же, как и он сам, увлеченными игрой в шахматы. Это были нормальные, самые обыкновенные дети, отличавшиеся от других лишь тем, что предпочитали шахматы видеофильмам и компьютерным играм. Хулио не терял надежды на то, что рано или поздно Нико все-таки с кем-нибудь подружится.