У этого типа вид алкоголика или наркомана. Совершенно седая голова не оставляет сомнений относительно возраста. Его обвиняют в попытке вооруженного ограбления: пытался отобрать деньги, приставив к горлу жертвы лезвие бритвы.

— Будто я не знаю, — отвечает арестованный и предстает передо мной с тоскливо-обреченным взглядом.

Пробежав глазами полицейский протокол с описанием незаурядного криминального прошлого — девять ходок, по моим приблизительным подсчетам, — я задаю ему вопрос:

— Мистер Джонсон, сколько дней прошло с тех пор, как вы последний раз вышли из тюрьмы?

Кого только не бывает здесь: старший вице-президент банка «Ферст киндл» — арестовали в Норт-Энде за попытку приобрести дозу героина. Или вот другой интересный случай: семидесятилетняя бабушка, которая сорок четыре года проработала продавщицей в магазин садово-огородных принадлежностей и пользовалась безупречной репутацией, вдруг ни с того ни с сего принялась подделывать накладные. И присвоила себе почти тридцать две тысячи долларов. Иногда у меня мелькает мысль, что если я проработаю здесь еще несколько лет, то увижу в этом зале представителей всех профессий, какие только существуют на планете.

Очень часто мне приходится видеть перед скамьей молодых черных мужчин. До боли знакомая история, отраженная в протоколе или в ходатайстве об освобождении под залог: нищета, насилие, безотцовщина, исключение из школы, безразличие со стороны окружающих. Нередко я ощущаю особую неприязнь, которая исходит от них, когда они видят в судейском кресле женщину. Всю их короткую жизнь на них пытались надеть узду: дома, в школе, матери и сотрудницы органов опеки, пробационные инспекторы и дознаватели, которые вечно поучают. Но никогда не могут ответить на один вопрос, сжигающий их изнутри: «Что значит быть мужчиной, есть ли у него в этом мире место, которое принадлежало бы ему по праву?» Иногда мне хочется им сказать:

— В моем доме тоже не было отца. Я понимаю вас.

Эти слова так и остаются несказанными. Я работаю, как на конвейере, едва успевая закручивать одну гайку за другой. Некоторые подсудимые ведут себя вызывающе, почти не скрывая ненависти ко всему аппарату власти. Однако в большинстве своем они очень напуганы и растеряны. Вот конвоиры вводят черного девятнадцатилетнего паренька, голова которого настолько заросла мелкими кудряшками, что ему не хватает только рогов, чтобы походить на барана. На нем футболка с надписью «Расстегни мне ширинку», которая вряд ли может произвести на суд благоприятное впечатление, тем более что парню вменяется ограбление ювелирного магазина. Он разбил камнем витрину, схватил драгоценности и бросился наутек. Зато опытные рецидивисты чаще всего ведут себя довольно миролюбиво и даже с оттенком фамильярности.