Я ожидал, что Клэр будет задавать вопросы: где я был, как работа, что со мной происходит, — а у меня нет ни ответов, ни сил искать их. Но Клэр ничего не спросила. Наоборот, улыбнулась и заговорила — подумать только — о недвижимости: о двенадцати квартирах, которые посмотрела за день, о возмутительных ценах, об отвратительной меблировке, об эксцентричных хозяевах, о фашистских советах кооперативов и капризных агентах по недвижимости. Это был ироничный, непринужденный монолог, прерываемый официанткой и едой, и от меня ничего не требовалось — только смеяться, что я делал довольно часто, хотя и начал не сразу.

По дороге домой Клэр обняла меня и взяла за руку. В холодном воздухе ощущался аромат ее духов.

— Мне надо работать, — сказал я.

Она покачала головой:

— Работа подождет.

Проснулся я часа за два до рассвета. Мне снились Холли, Дэвид, Стефани и Джейми Койл, но сюжет ускользнул. Я стоял у окон, смотрел на замороженный город и пытался припомнить хоть что-то: голос Холли — умоляющий, смеющийся, жестокий и печальный, прячущиеся в тени глаза, голая спина; сердитый рот Дэвида, пальцы, пощипывающие кожу над кадыком; сжатые на коленях руки Стефани, склонившийся над раковиной Койл; зависшая над ними пелена печали. Я крутил осколки и так и сяк, но цельная картинка никак не собиралась. Натянул джинсы и свитер и открыл ноутбук.

Клэр проснулась в половине десятого и теперь медленно, но методично двигалась по квартире: завтрак, газета, душ. Я продолжал работать с дисками Холли. Клэр мимоходом трепала меня по волосам.

Я успел просмотреть три интервью: девятое, десятое и одиннадцатое, последние, еще не отредактированные варианты. Мужчины на них представали во всей красе, не прикрытые ничем, как и их имена, адреса и места работы. Героя девятого интервью я никогда раньше не видел, но номерами десять и одиннадцать оказались, соответственно, высокий лысый и бледный волосатый типы, записи с которыми я смотрел накануне. Чез Монро был прав: работы Холли становились все экстремальнее. Не мешало бы навестить каждого из этих мужчин.

Нет, как таковых оснований предположить, будто кто-то из «актеров» решил разыскать Холли через несколько месяцев после основных событий, не было. Однако незадачливых любителей жестокого секса могло что-то подтолкнуть — вот ведь Митчелл Фенн тоже отреагировал на толчок. Корчась на сцене театра «Словечко», Вернер клялся всем святым, что шантажировал только Фенна, однако не верить ему было очень легко. Я вздохнул. Сам себе я напоминал утопающего, который хватается за соломинку. Я потянулся за следующим диском, и тут загудел домофон.