Едва руки Брока коснулись жидкости, как она вспыхнула вся. Но даже если бы огня не было, агент был обречен: он камнем пошел на дно и тут же исчез. Вазелиновое масло не только легко воспламеняется, у него еще и плотность меньше плотности воды. А так как человеческое тело в основном из воды и состоит, плавать в жидкости легче воды невозможно. Дэвид много чего забыл из школьной физики, но это, к счастью, помнил.

Сигнал в аппаратной уже не звучал как биение сердца — тон его неуклонно становился выше, и каждый гудочек звучал нечеловеческим пронзительным криком, тревогой, предупреждением автоматики о какой-то поломке, — но профессор Гупта встревожен не был. Он снова посмотрел на потолок, потом на Саймона, улыбаясь полуоткрытым в восторге ртом.

— Пучок набрал силу, — объявил он. — Я это слышу по сигналу. Все протоны уже в контуре.

«Чудесно, — подумал Саймон. — Пора заканчивать работу».

— И мы готовы ввести координаты цели?

— Да, это следующий шаг. А потом запускаем в коллайдер антипротоны.

Профессор подошел к консоли, где работали Ричард Чан и Скотт Крински — бледные очкастые физики из национальной лаборатории в Окридже. Но не успел Гупта дать им инструкции, как Саймон схватил профессора за плечо и навел «узи» ему в лоб.

— Одну минутку. Нужно сделать небольшую поправку. У меня тут другие координаты вспышки.

Гупта непонимающе уставился на него.

— Вы что делаете? Уберите руки!

Ричард, Скотт, другие аспиранты повернулись к ним. Некоторые, увидев, что происходит, вскочили с мест, но Саймона это не волновало — они все были без оружия.

— Если вам дорога жизнь профессора, я предлагаю вам сесть, — сказал он спокойно.

Чтобы подчеркнуть смысл сказанного, он ткнул дулом в висок Гупты.

Аспиранты послушно опустились на кресла.

— Чего ты мне звонишь? Ты у меня больше не работаешь.

Люсиль едва узнала голос директора бюро — он просто рычал в наушнике телефона.

— Сэр, — снова начала она, — у меня есть новые…

— Не желаю слышать! Ты в отставке. Сдай пистолет и значок, и чтобы духу твоего не было в здании!