Дверь он оставил чуть приоткрытой — как ее оставила Беверли, когда, пожелав дочке спокойной ночи, вышла из комнаты, — и тихо спустился по лестнице. Крепко сжимая в правой руке пистолет, Карен терпеливо ждала. Ствол «ЗИГ-Зауэра» был направлен на Джеффри. В случае необходимости она без колебаний в него выстрелит.

Если Лондон вдруг заметит ее, он может наделать глупостей, а в результате пострадает ни в чем не повинная Дейдра. Безопасность ребенка превыше всего.

Без единого звука он распахнул дверь черного хода и так же тихо прикрыл за собой. Карен включила крошечную камеру, спрятанную в кулоне на шее, немного выждала и, услышав скрип досок под ногами Джеффри, поспешила следом. Так они и оказались на улице, где Лондон припарковал темный внедорожник.

Он склонился над задним сиденьем и укладывал спящую Дейдру, когда позади неслышно возникла Карен.

— Отойди от машины, — тихо приказала она низким охрипшим голосом, — а не то выстрелю.

Джеффри отступил и непринужденно вскинул обе руки вверх.

— Повернись, — так же тихо, чтобы не разбудить девочку, скомандовала Карен.

Лондон подчинился и увидел направленный ему в грудь пистолет.

— Улыбнись. — Она подняла повыше кулон и сфотографировала похитителя. — Один снимок стоит целой тонны свидетельских показаний, согласен?

Потом она сфотографировала и спящую в машине Дейдру.

В отношении этой части плана Карен очень долго спорила с Беверли и ее сестрой Брендой. Беверли все плакала и категорически отказывалась отправлять отца дочери за решетку. Что ж, она еще не познала всей степени отчаяния, но скоро это произойдет. Оставаясь на свободе, Джеффри не замедлит в очередной раз попробовать насильно забрать дочь — не потому, что любит ее, а просто считает своей собственностью. Никогда Дейдра не будет находиться в безопасности. Мерзавцу давно уже следовало бы сидеть в тюрьме за избиение жены или за две предыдущие попытки выкрасть дочь, однако Беверли не желала свидетельствовать против бывшего мужа. И вот наконец у Карен появились необходимые доказательства.

Джеффри смотрел на нее настороженно, но без особого страха. В бесформенном черном одеянии ее долговязая фигура вполне сошла бы за мужскую. Пистолет по-прежнему был нацелен в его грудь. Интересно, Лондон узнал ее голос? Возможно. Хотя много воды утекло с их последнего разговора. Карен понимала, что сейчас он напряженно просчитывает свой следующий шаг.

— Если еще хоть раз сунешься во Флориду, запись твоей сегодняшней выходки ляжет на стол федерального прокурора. Ты сгниешь в тюрьме.

Мерзавец только ухмыльнулся. Он ни капли ее не боялся. Карен до скрипа в зубах хотелось от души врезать рукояткой пистолета по этой самодовольной роже, но она сдерживалась.