По спине мадам Гельвециус пробежал холодок — так было всегда, когда она наведывалась в замок, а случалось это значительно чаще, чем ей хотелось бы. С учетом особого характера миссии мадам была рада, что нарядилась в это дурацкое платье: не придется проезжать через главные ворота и она сможет спокойно пробраться садами, где ее никто не узнает. Это было немаловажно, ведь Ле-Валентинуа славился не только роскошью, но и репутацией настоящего рассадника всяческих махинаторов, контрабандистов, воров и шпионов всех мастей — пользующееся дурной славой прибежище всех, кто пытался нагреть руки на войне и кризисе. С подобными вещами столкнулись все европейские страны.
Неформальным лидером у них был самый опасный из этого сборища человек: богатый и таинственный владелец замка Донатьен ле Рэй де Шомон. Сознавая всю важность миссии, мадам молилась и надеялась, что не идет по доброй воле в пасть ко льву. Она помнила, что должна доставить послание адресату во что бы то ни стало, пока не переполошится весь Ле-Валентинуа. Должна как можно быстрее вручить послание Франклину, который занимал крыло замка.
Только доктор Франклин сможет сказать, что им делать, какие шаги предпринять клубу, который соберется сегодня вечером. Конечно, это произойдет лишь после того, как он расшифрует загадочное послание, содержащееся в детской песенке.
«Можно, конечно, находясь в Париже, ощущать одиночество, — думала с досадой Абигейл Адамс, — но одна ты здесь никогда не будешь!»
Здесь, куда ни пойдешь, тебя везде окружают толпы немытых, вонючих тел. А улицы? Да это же натуральная сточная канава! Как тут удивляться, что каждый парижанин таскает вокруг своей шеи кружев больше, чем на голландской скатерти, — надо же чем-то прикрывать носы, уберегая их от мерзких запахов! А ее бедный мистер Адамс? Разве он не чувствует себя при смерти всякий раз, когда ему приходится приплывать сюда из Америки?
А женщины! Здесь сорок тысяч женщин — прости господи! — имеют лицензию на занятие проституцией (ее бросило в жар от одной только мысли об этом), им дано разрешение «заниматься своим ремеслом» прямо в самом городе!
А эти ящики! Ужасно, но ей об этом запросто говорили церковные старосты. На определенных перекрестках установлены специальные ящики, в которые женщины могут класть своих нежеланных новорожденных детей! И они еще называют это усовершенствованием по сравнению со «старыми временами» философа Руссо, когда младенцев оставляли умирать от холода прямо на ступенях церкви; некоторые примерзали настолько, что их крошечные тельца приходилось отдирать от камней. О, как же это гнусно!