— А я — сирота, — объявил я.

— Неправда, — сказала она и ткнула меня в бок.

Это была маленькая блондинка с тонкими запястьями, тонкой шеей, грудь у нее практически отсутствовала. В голосе слышался намек на южный акцент, он становился все более сильным с каждым стаканом.

— Сирота, — повторил я. — Я жил в приемной семье в Нью-Джерси.

Она сморщила маленькое вздернутое личико.

— Я тебе не верю, — объявила девушка. Слово «ты» прозвучало с явным южным акцентом.

Когда я ничего не ответил, она посмотрела на меня уголком глаза, потом провела пальчиком по ободку бокала.

— Ты серьезно? — спросила блондинка.

Я огляделся, чтобы удостовериться, не подслушивает ли кто-то, а потом ответил полным драматизма голосом:

— Да.

Она резко втянула воздух:

— Что случилось с твоими родителями?

— Мой отец просто ушел из дома в один прекрасный день…

Она прикрыла рот рукой.

— …А мама умерла от рака.

Таинственная таблетка начала действовать, пол слегка наклонился под небольшим углом. Внезапно я устал от первокурсницы. Она что-то еще сказала мне, но я произнес «Ш-ш-ш», поцеловал ее в лоб и пошел прочь. На самом деле, я выплыл в гостиную, там словно бы завис над деревянным полом, а потом рухнул на кожаную кушетку.

Рядом со мной приземлился парень в пиджаке и развязанном галстуке. Он наклонился вперед и достал небольшой пакетик с белым порошком из кармана пиджака, раскрыл его и высыпал немного содержимого на стеклянный кофейный столик.

— У тебя есть с собой кредитная карточка? — спросил он меня.

— Прости?

— Неважно, — нетерпеливо ответил парень, выложив неровную кокаиновую дорожку указательным пальцем. Затем он склонился вперед, прижался лицом к стеклянной столешнице и втянул в себя весь порошок, после чего резко выпрямился. Глаза у него расширились, рот приоткрылся. — Заканчивай, если хочешь, — прохрипел он, бросая пакетик мне на колени. — Я в отрубе, черт побери!