— Жаклин, Элиса… — тихо проговорил Бланес. — Нам нельзя…

Его попытка их успокоить была прервана. Дверь резко открылась.

— Он поймал Зильберга.

Спустя несколько минут, когда ей удалось связно воспроизвести в голове этот миг, Элисе подумалось, что Картер не мог использовать более точного слова. Вот именно, Зигзаг нас ловит, он охотится на нас. Мы его добыча.

— Это случилось прямо во время полета, мне только что звонил один из моих людей. Похоже, все произошло в считанные секунды, незадолго до посадки, потому что пилоты говорили с охраной и все было в порядке… Когда они сели, то увидели, что в салоне нет света, и зажгли фонарики. Охрана валялась на полу, среди моря крови, в совершенно одуревшем состоянии, а растерзанный в клочья Зильберг был размазан по всем сиденьям. Мой осведомитель этого не видел, но слышал, как говорили, что впечатление такое, будто в самолете перевозили бойню…

— Боже мой, Райнхард… — Бланес тяжело опустился на стул.

Тишину прорезал плач Жаклин. Какой-то стонущий голосок, почти детский. Элиса крепко обняла ее и зашептала на ухо те немногие слова утешения, которые пришли ей в голову. На своем плече она почувствовала ободряющее тепло руки Виктора. Ей показалось, что никогда еще столь простые проявления физического контакта не заставляли ее ощутить такое единение с кем-то. Кто не испытал такого страха, не знает, что значат объятия, даже если кого-то любит.

— Хорошая часть новости заключается в том, что Зильберг отправил все материалы по надежному адресу, который я дал ему на случай непредвиденных ситуаций. — Картер говорил и ходил по комнате туда-сюда, собирая какие-то маленькие аппаратики с полок. С того самого момента, как он вошел в комнату, он все время что-то делал. — Перед отъездом я переброшу их на USB-диск, и они будут в нашем распоряжении. — Он остановился и посмотрел на них. — Не знаю, как вы, но я бы думал о том, как бы побыстрей смотать удочки. Потом еще будет время наматывать сопли на кулаки.

— Какой у нас план действий? — бесцветным голосом спросил Бланес.

— Уже почти три часа утра. Надо подождать, пока Гаррисон выедет из аэропорта. Мой осведомитель даст мне знать. Он будет там еще два-три часа. Закроет самолет, отвезет его в военный ангар и уедет — поднимать шум в гражданском аэропорту ему не с руки.

— А зачем нам ждать, пока он уедет?

— Потому что мы едем в аэропорт, профессор, — презрительно ответил Картер. — Мы полетим обычным рейсом, а вы же не хотите, чтобы старик увидел, как мы проходим на посадку, правда? Кроме того, я хочу ненадолго подсоединить скрытые камеры и показать вас всех сидящими за столом, чтобы он не злился. Когда он уедет, мы отправимся в путь. Во дворе есть пара людей не из наших, но их нетрудно будет закрыть в какой-нибудь комнате, отобрав мобильники. Это даст нам небольшой запас времени. Мы вылетим рейсом «Люфтганзы» на Цюрих в семь утра. Там у меня есть друзья, которые смогут укрыть нас в надежном месте. А потом будет видно.