Фил не знал, что сказать. Этого мгновения он ждал долгие месяцы. Долгие месяцы мечтал об этом.

Она отвернулась и снова оглядела улицу. Кроме них, здесь больше никого не было.

— Я… я скучала по тебе. Я так скучала!

— Я тоже скучал по тебе, — ответил он, все еще не веря своему счастью.

— Но я не могла. Мы не могли. После такого… — Она вздохнула. — А потом сегодняшний день. Все то, что произошло сегодня… — Она снова посмотрела на него. — Сегодня я увидела то, с чем до сих пор сталкивалась только в книгах. Как я после такого могу пойти к себе домой? — Ее голос совсем ослаб, стал тонким и хрупким, словно детский шепот. — Что, если кошмары будут мучить меня по ночам?

— Я буду рядом. — Он улыбнулся. — К тому же они могут преследовать и меня.

Она улыбнулась, и на ее глаза снова навернулись слезы. Фил нежно обхватил ее руками. Она утонула в его объятиях. Она подняла голову, и их взгляды встретились. Ее глаза, полные слез, сияли в свете уличных фонарей, словно два бриллианта.

Они начали целоваться на холодной узкой улочке.

И Фил, который всего несколько минут назад испытывал невероятную усталость, сейчас чувствовал себя полным сил, как никогда раньше.

Глава 57

Глава 57

Паб «Проем в стене», как явствовало из названия, представлял собой именно проем в стене. Сохранившаяся старая римская крепостная стена, которая опоясывала город и громко называлась его историческим достоянием, за столетия много раз ремонтировалась. У паба, построенного на месте ворот Балкерн Гейт, места вторжения в город древних римлян, тоже было своего рода наследие. Хотя он и располагался неподалеку от центра, тем не менее не привлекал гарнизонных солдат или местных пьяниц. Соответственно, здесь реже случались проявления насилия, а это, в свою очередь, означало, что в этом месте у Клейтона было меньше шансов столкнуться с кем-нибудь из коллег.

Войдя, он, непривычный к подобной обстановке, постарался как можно быстрее сориентироваться. «Паб не для копов», — подумал он, но потом сделал поправку: он мог бы представить зашедшего сюда Фила. Кроме него, пожалуй, больше никого.

На стенах только плакаты с объявлениями о концертах в Центре искусств и спектаклях в расположенном неподалеку театре «Меркьюри», потертые доски пола, специально подобранная разношерстная старая деревянная мебель. За столом расположилась компания людей в перемазанных краской комбинезонах — пришедшие на перерыв декораторы и художники из театра. У стойки бара сидели несколько типов хулиганистого вида. Клейтон решил, что, несмотря на обильный пирсинг и свирепый макияж, они вряд ли могут представлять угрозу для кого-то, разве что передерутся между собой.