— Значит, мистер Зайлер жаловался на мужчину в белом фургоне, стоявшем возле его дома, который через свой Wi-Fi подключился к его беспроводному маршрутизатору?

— Что-то вроде того, сэр.

— Чем же недоволен мистер Зайлер? Разве это имеет последствия?

— Имеет. Если он попытается скачать или загрузить информацию в особо крупные файлы, скорость связи уменьшится. — Рай поискал аналогию. — Представьте, что дома вы одновременно открыли все краны. Вода из каждого потечет медленнее, чем из единственного открытого. Конечно, не совсем идеальный пример.

— Значит, мужчина в фургоне знал, что отыскал удачное место для подключения к сети?

— Видимо. Хороший способ бесплатно ею пользоваться.

Суперинтендент помолчал.

— Но ведь плата сейчас относительно невысокая. Есть другая причина?

Чайник шумел, закипая. На дворе темно — глаз выколи. На дверце холодильника красовался нарисованный карандашом человечек в фуражке, в квадратной крошечной машине с четырьмя кривыми колесами, с подписью внизу: «ПАПА». Его нарисовала дочка Бекки добрых десять лет назад, когда Рай служил в дорожной полиции, а ей было лет девять. «Странно, что с нами делает усталость, — подумал он. — Похоже, лет пять не обращал внимания на этот рисунок».

— Другая причина? — повторил он. — Да. Если надо послать или принять сообщение так, чтобы не оставить практически никаких следов.

— Спасибо, — поблагодарил Грейс. — Вы очень мне помогли.

— Без проблем. Моя информация по поводу ноутбука вашего мистера Брайса пригодилась?

— Как ни удивительно, да.

— Хорошо. Мы еще над ним работаем.

— Может быть, побеседуем нынче попозже.

— Я вам позвоню, если найдем еще что-нибудь. — Рай улавливал торопливую озабоченность в тоне суперинтендента, словно руководитель следственной бригады спешил закончить разговор, как бы отрывавший его от других, более желанных и более срочных дел, чем этот звонок, разбудивший весь дом и загубивший ко всем чертям оставшуюся часть ночи.

70

70

Сидя за рабочим столом, Грейс положил трубку и глотнул крепкого сладкого кофе с молоком, который только что сам себе приготовил. Видно, после его ухода здесь побывали уборщицы: нигде ни пятнышка, запах еды сменился легким металлическим запахом политуры, мусорные корзинки опустели. С ним рядом расположился Ник Николл, тоже закончивший телефонный разговор.

— Из больницы ничего нового, — доложил сержант.