Этажом ниже, в отделении интенсивной терапии, Аль-Даба из долины Бекаа и Кон из Чикаго, открыв, наверное, новую эру в отношениях между арабами и евреями, обнаружили, что сплелись в неожиданном тесном объятии. Их кровати, освободившиеся от проводов жизнеобеспечивающих систем, потащило к подковообразному столу медсестер с такой силой, что главари банд протаранили собой экраны мониторов.

Было еще множество подобных инцидентов и с другими пациентами, персоналом на кухне, техниками в лабораториях, медсестрами и врачами во всех отделениях клиники.

Но когда тряска прекратилась, люди поднялись на ноги, огляделись и сказали друг другу, что худшее уже позади. Только бы прекратился этот сумасшедший звон сигнализации.

Первой же волной землетрясения, устремившейся одному Богу известно куда, «джип» с его пассажирами подбросило в воздух, все четыре колеса оторвались от земли, а потом он завалился набок, выбросив Дэнни и всех остальных в кусты. Солдаты, бежавшие за «джипом», почувствовали, как почва под ними ходит ходуном, а когда растянулись на земле, показалось, что какой-то вакуум засасывает их вниз.

Со своего места, из зарослей кустарника, Томми видел, как все деревья вокруг закачались сами по себе, наклоняясь то в одну сторону, то в другую, словно подстегиваемые каким-то бесшумным ураганом. Но ветра не было, раздавался лишь треск ломающейся как спички древесины. Потом он тоже прекратился.

С трудом поднявшись на ноги, Карбери заорал, что это землетрясение, что, впрочем, было уже ни к чему. Когда он в последний раз навещал Лос-Анджелес, город здорово трясло. По сравнению с той эта тряска казалась пустячной.

— Все нормально, слышите! Представление окончено. Давайте двигаться дальше, — произнес он самым что ни на есть ангельским голосом.

— Погляди сюда. — Дэнни указал на кратер. Чуть ниже верхушки камни давно уже начали светиться. Секунду назад это пространство казалось не больше футбольных ворот; теперь же оно было размером с десяток футбольных полей. Растекаясь, свечение темнело, но в центре оставалось кроваво-красным. Все остальное небо было как в глубокую ночь — зимнюю ночь, наполненную горячими кружащимися снежинками. Сквозь пепел они видели, что зона свечения продолжает шириться.

Ощупывая себя, десантники проверяли оружие и снаряжение. Потом, рассредоточившись пореже, они стали пробираться сквозь джунгли. Не успели они одолеть и короткого расстояния, как за их спинами послышался шум мотора, а потом — еще одного.

Майк побежал обратно к шоссе, сжимая гранатомет, но не успел: мимо с ревом пролетел «джип». В нем сидел один водитель, так низко склонившийся к рулю, что невозможно было разобрать, мужчина это, женщина или ребенок. Сразу за ним почти на той же скорости неслось инвалидное кресло. Оно скользило над поверхностью земли, а седок был похож на гнома.