Я повесила трубку. Меня одолевала усталость, я выдохлась, и горло болело. Свернуться бы сейчас клубочком и проспать так с недельку. Вместо этого я позвонила Ирвингу.

— Это я.

— Что ж, вовремя. Ты знаешь, сколько мне хлопот стоило это организовать? А ты чуть не опоздала.

— Если ты не перестанешь трепаться, я еще могу опоздать. Скажи где и когда.

Он сказал. Если поспешить, мы еще можем успеть.

— И какого черта всем так необходимо все сделать именно сегодня?

— Слушай, если ты не хочешь встречаться, так и отлично!

— Ирвинг, у меня была очень трудная ночь, так что перестань на меня собачиться.

— Что с тобой?

Ну и дурацкий вопрос.

— Ничего хорошего, но жить буду.

— Если ты не в форме, я попытаюсь отложить встречу, но обещать ничего не могу, Анита. Это ведь твое сообщение дало возможность вообще до него добраться.

Я прислонилась лбом к металлу телефонной будки.

— Я там буду, Ирвинг.

— А я нет. — В его голосе звучало негодование. — Одно из условий встречи — ни репортеров, ни полиции.

Я не могла не улыбнуться. Бедняга Ирвинг. Никуда-то его не пускают. На него не напали гули и ему не дали под зад взрывной волной. Поберегу-ка я свою жалость для себя.

— Спасибо, Ирвинг. Я у тебя в долгу.

— Ты много раз уже у меня в долгу, — сказал он. — Осторожнее. Я не знаю, во что ты на этот раз влезла, но это выглядит паршиво.

Он пытался выудить из меня хоть что-нибудь, и я это знала.

— Доброй ночи, Ирвинг.