Он был прав. Мы отстрелили замок. Черт побери, где тяжелые предметы, когда они тебе нужны?

— Подопри косилкой.

— Она их надолго не задержит.

— Лучше, чем ничего, — сказала я.

Он не шевельнулся, и потому я подкатила ее сама.

— Меня заживо не сожрут, — сказал Эдуард и заложил в пистолет новую обойму. — Если хочешь, я могу сначала тебя, или сделай это сама.

Тут я вспомнила, что сунула в Карман пачку спичек, которую дал мне Захария. Спички, у нас есть спички!

— Анита, они уже почти здесь. Ты хочешь сделать это сама?

Я вытащила пачку спичек. Слава тебе, Господи!

— Поэкономь пули, Эдуард.

Я подняла другой рукой канистру с бензином.

— Что ты собираешься делать? — спросил он.

Гули ломились к нам, они уже почти пробились.

— Я собираюсь поджечь сарай, — сказала я, плеснув бензином на дверь. Острый запах застрял у меня в горле.

— Вместе с нами? — спросил Эдуард.

— Ага.

— Я бы лучше застрелился, если тебе все равно.

— Я не планирую умирать сегодня, Эдуард.

Лапа ударила в дверь, коготь раздирал дерево на части. Я зажгла спичку и бросила ее на пропитанную бензином дверь. Ухнуло, вспыхивая, голубое пламя. Гуль завопил, охваченный огнем, отскакивая от разбитой двери.

Вонь горелого мяса примешалась к бензиновой гари. Горелая шерсть. Я закашлялась, поднеся руку ко рту. Огонь пожирал дерево сарая, захватывая крышу. Больше бензина не надо было, и так эта проклятая халабуда стала огненной западней. А мы внутри. Я не думала, что огонь разойдется так быстро.