Джош посмотрел на нее, почувствовав связь с этой женщиной, и вдруг понял, что черпает у нее силы. Несмотря на уготованную им судьбу, которую она только что описала, Алена Будро не сдавалась.

— У вас есть идея, — предположил он.

Алена кивнула и повернулась к доктору Риджу.

Геолог нажал на кнопку пристегнутого к поясу его брюк мощного фонаря. У всех матросов были такие же, но пока никто не попытался включить их.

Ридж повернулся и направил тонкий, но яркий луч в темноту у них за спиной. В четырех или пяти ярдах карниз поднимался. Далее они разглядели узкий туннель, уходящий в темноту.

— Существует другой путь, — сказал Ридж. — Разве вы не чувствуете сквозняк? Воздух движется в направлении туннеля.

Теперь, когда геолог обратил на это внимание, Джош также ощутил легкий ветерок.

— О господи, — прошептала Тори, в голосе которой появилась надежда.

— В высшей точке прилива туннель будет затоплен, — сказал Сайкс у них за спиной.

Они повернулись и увидели, что к ним подошли лейтенант-коммандер и три уцелевших матроса, которые слышали последнюю часть их разговора.

Алена спокойно посмотрела в глаза Сайксу.

— Тогда нам пора в путь.

79

79

Прогремел гром, и Гейб вскочил со стула. Впрочем, он сразу понял, что это вовсе не гром, а три последовательных мощных удара, как при финальных залпах фейерверка. Что-то взорвалось.

Гейба заперли в каюте с двумя иллюминаторами, но из того, что находился справа, он видел лишь изогнутую стелющуюся полосу дыма. Он подошел к левому, вывернул шею и сумел рассмотреть вдалеке горящий остов судна, медленно погружающегося в океан. Несколько секунд Гейб пытался понять, что это значит, затем попробовал убедить себя, что военные отбуксировали один из погибших кораблей от берега и взорвали, чтобы уничтожить сирен, которые прятались внутри. Но он не мог не узнать почерневший изуродованный корпус и побледнел, глядя, как тонет взорванная «Антуанетта».

Он попытался найти в себе ярость, которую должен был испытывать, но обнаружил нечто совсем другое. Гейб Рио почувствовал себя свободным. Этот корабль стал его домом даже в большей степени, чем квартира, где он жил с Майей. В конечном счете он сделал выбор — предпочел «Антуанетту» жене.

Гейб ненавидел тех, кто взорвал его корабль, и знал, что будет тосковать по «Антуанетте». Но сейчас он радовался, что ее больше нет. Если бы кто-то оказался настолько добр к нему, что дал бы бутылку виски или хотя бы банку пива, капитан выпил бы за гибель своего корабля. Эта часть его жизни подошла к концу в тот момент, когда он увидел дрейфующую «Марипосу», и возвращение назад стало невозможным. Навсегда.