— Ты идешь есть? Мама приготовила обед, и Джонни пришел.

— Я не голодна.

Тереза закрыла дверь и присела на край кровати.

— Я подумала о том, что ты сказала в машине. Если хочешь отказаться, дело твое. Мы постараемся дать тебе деньги, чтобы ты могла вернуться в Рим и заново открыть там свой бизнес.

— Как я его открою? У меня нет ни одной модели, у меня нет даже рабочего кабинета! Я потратила все до последнего цента на оплату судебного штрафа мамы. Я разорена, Тереза, и все-таки не могу согласиться с тем, что ты делаешь.

Тереза вздохнула и серьезно посмотрела на Софию.

— Хочешь совет? Я бы на твоем месте не стала опять вливаться в струю высокой моды. Ты можешь использовать более дешевые модели и открыть сеть магазинов одной фирмы. Это принесет тебе доход.

— Ты много всего знаешь, Тереза, только не надо меня учить, как вести дела.

— Тебя следовало давно этому научить, тогда бы ты не обанкротилась! Знаешь, все эти шелковые вещички и распашные топы очень красивы, но кто может позволить себе потратить на платье пять тысяч долларов? У тебя слишком маленький рынок.

София закурила.

— Многие женщины могут себе это позволить, Тереза. Раньше и я была в их числе. Те женщины, которым я хочу продавать свои модели, тратят за сезон по шестьдесят тысяч долларов. И это не считая аксессуаров — только на одни платья!

Тереза поджала губы и проронила:

— Тогда не вставляй нам палки в колеса, черт возьми! Мы тоже хотим носить такие платья. Если Барзини найдет покупателя, мы примем его предложение. И ты нас не остановишь, понятно? А теперь пойдем есть!

В течение всего шумного обеда София хранила молчание. Грациелла наготовила на целый полк и сейчас сидела, наблюдая и слушая разговоры женщин.

Роза хотела убрать со стола, но Грациелла попросила ее сесть на место.

— Тереза, что ты намерена делать, если он предложит хорошую цену? — тихо спросила Грациелла, однако все отчетливо услышали ее слова. Она ждала ответа, склонив голову набок.

— Я предлагаю принять его предложение, уехать и поделить деньги.

— Я тоже, — вставила Мойра, но не решилась больше ничего сказать, потому что Грациелла подалась вперед и хлопнула в ладоши, призывая к тишине.

— Я знаю, что София этого не одобряет. А ты, Роза? Что ты думаешь?

— Я не знаю.