Паоло Ди Реда, Флавия Эрметес «Лабиринт тайных книг»

Паоло Ди Реда, Флавия Эрметес

«Лабиринт тайных книг»

Часть первая КОГДА МУЗЫКА СМОЛКНЕТ[1]

Часть первая

КОГДА МУЗЫКА СМОЛКНЕТ[1]

1 Сентябрь 1970 года. Новый Орлеан Куда ты идешь, Джим?

1

Сентябрь 1970 года. Новый Орлеан

Куда ты идешь, Джим?

Было влажно и темно, но во тьме проступали краски и огни: праздничные одеяния служителей, предметы ритуала, сотни зажженных свечей. Ритм ударных пробирал до самых костей. Было не до эстетики: через несколько минут мозг, увлекаемый песнопениями и молитвами, вибрировал в унисон с барабанами. Были животные, что предчувствовали надвигающееся жертвоприношение. Была магическая энергия, зажигающая и в то же время пронизанная ужасом ритуала, посвященного заклятию смерти. Было убожество полуподвала, расположенного ниже уровня реки, — объединявшее всех и вся место, где сейчас возникало пространство, в котором могло раствориться отдельное сознание.

Был запах плесени и пыли.

И был Джим.

Пыль вернула Джима на землю, в реальность, вызвав астматический кашель. Он стоял, прислонясь к стене, со своим обычным наплевательским видом, хотя на самом деле происходящее дразнило его любопытство. Его терзало желание испепелить свою жизнь и себя самого.

Было ли это посвящение, которого он так долго ждал. Возможно. В прошлом ему уже доводилось поверить в это, но обычно все заканчивалось ничем. Джим очень настороженно относился к совпадениям, к «неслучайности случая», но здесь, в новоорлеанском полуподвале, стремился не упустить ни малейшей детали. Будучи, казалось бы, сторонним, изолированным от всех наблюдателем, в действительности он был вовлечен в ритуал больше других, пытаясь понять смысл каждого, самого незначительного жеста.

Это была Игра, которая его безумно увлекала.

Анн, стоя на коленях, замешивала тесто из кукурузной муки для приготовления веве[2] — похожей на цветок фигуры, посвященной Эзили,[3] духу любви. Все лоа[4] — весь пантеон вуду — были готовы чествовать этого духа в его праздник.

Анн, единственная белая женщина, жрица, проводившая ритуал, взглянула на Джима, единственного белого мужчину.

Их глаза встретились. Барабанная дробь ускорилась, а пение зазвучало громче. Появившаяся из ниоткуда женщина держала убитого ягненка; из перерезанного горла животного в подставленный сосуд лилась кровь.