Она повернулась к Мендесу.

— Может, вы что-нибудь сделаете?

Мендес нацепил гримасу такого безразличия и полнейшего равнодушия к ее нуждам, что не сделал ничего, кроме как повел одним плечом.

— Он старше по званию.

— Я звоню мужу, — заявила она, бросаясь по коридору в красивый кабинет с двумя столами и белоснежными книжными полками, которые возвышались до потолка.

— Так вы все-таки знаете, где он, — резюмировал Винс.

Джанет метнула на него яростный взгляд и схватила трубку.

— У него в машине сотовый телефон.

— Да что вы? Зачем это? Чтобы его могли вызывать на всякие срочные чистки зубов? — осведомился Винс. — Такая дорогая игрушка…

— И что? — взвизгнула она, тыкая кнопки.

— А то, что он работает в десяти минутах от дома. Зачем ему сотовый телефон? Вы нам говорите, что он редко уходит из дома, когда не работает. Когда шестерит у вас.

— Но сейчас его нет, — заметил Мендес.

— Точно, — согласился Винс. — Только я сомневаюсь, что он с приятелями играет в карты в машине, да и зачем телефон, когда играешь в карты? Эти штуки надо таскать с собой в чемоданах.

— Бессмысленно, — сказал Мендес. — Только если он не выдрессирован до такой степени.

— В этом все дело? — спросил Винс, выдергивая вилку телефона из розетки. — Вы настолько запугали своего мужа, миссис Крейн?

Она была настолько рассерженна, что в ее глазах стояли слезы, а губы дрожали в попытке удержать колкость, которую она хотела выплеснуть на него, но издала лишь какие-то булькающие звуки.

— Ведь такое доминирующее поведение, тотальный контроль может вызвать ужасную реакцию у партнера, — сказал Винс.

— Эдмунд Кемпер, — усмехнулся Мендес.

Винс кивнул и обратился к Джанет Крейн:

— Эдмунд Кемпер столько лет подвергался давлению со стороны своей матери, что все кончилось убийством сокурсников в колледже и отрезанием их голов — он так спускал пар.