— Господи! — выдохнула она, улица и все ее обитатели закружились перед ней, сливаясь в засасывающую воронку. Девушка упала, рухнула на колени возле угла Гей-стрит. Помедлила мгновение. Рот широко раскрыт, слюни ползут на подбородок. Опустилась вниз лицом на тротуар.
— Эй, леди! — окликнул, склонившись над ней, длинноволосый подросток. — Поднимайтесь, веселье продолжается.
«Он уходит», — хотела сказать она, но слова не шли с языка. Девушка приподнялась, опираясь на ободранные ладони. Она еще видела его: далеко впереди мелькали добела выношенные джинсы. Король Чума промчался мимо поворота на Кристофер-стрит. Нелепая маленькая оборванная фигурка затормозила, упираясь пятками в тротуар. Вокруг Короля кучки людей в масках смеялись, крутились без толку; локти поднимались и опускались, поднимались и опускались пивные бутылки. Король Чума замедлил свой бег лишь на мгновение. Затем он вернулся к повороту, свернул за угол и скрылся из виду.
Лежа на тротуаре, с трудом приподнимая голову, девушка в маске смотрела в ту точку, где только что промелькнул Король Чума. «Направо», — соображала она. Он рванул направо, вверх по Кристофер-стрит — стало быть, торопится к перекрестку с Шестой авеню, возвращается к карнавальной процессии. Он бежит к тому кирпичному замку, который она видела во сне. А значит, он вновь пробежит мимо Гей-стрит.
Ему придется миновать пересечение Кристофер и Гей-стрит.
— О! — хрипло выдохнула она. Попыталась вздохнуть. Дышать, говорить, позвать на помощь! Король Чума допустил промах, у нее еще остается шанс. Она может еще поймать его, если только сумеет встать на ноги. Пробежать по Гей-стрит, отрезать ему путь. Только бы подняться на ноги.
— Помогите! Помогите! — шептала она.
Чья-то рука скользнула ей под мышку. Разгоряченное пивом дыхание опалило щеку.
— Давай! Давай! — Над ней склонился все тот же длинноволосый парень и одним рывком поставил ее на ноги. — Праздник продолжается, Нанетт. Отличная вечерушка-заварушка. То есть… Господи Иисусе!