Я нагнулась вперед, опершись о деревянную ограду. Справа была небольшая пристань, в которой стояли, позвякивая снастями, яхты. Слева темнели портовые сооружения старого Тайгер-бэя; я даже смогла различить высокие краны и мачты на горизонте.

Шаги приближались. Тяжелые, мужские шаги. Мимо, словно водоплавающая птица, пронесся катер.

— Я же сказала, что не голодна. — Я обратилась прямо к тростниковой чаще.

— Ты сказала, что ляжешь спать, — откликнулся голос. — И с чего ты взяла, что я это тебе принес?

— Человек, который преследует меня с пакетом картошки фри, просто обязан делиться.

В одной руке Джосбери держал два пакета, во второй — бумажную сумку, из тех, что бесплатно дают в магазинах. Его выдал запах горячей картошки фри. Мы побрели обратно и, как только очутились на суше, остановились у большой скульптуры, одновременно похожей на волну и на парус. Мы уселись на постамент, и Джосбери вручил мне один из пакетов.

— Странно, конечно, но я сейчас отношусь к тебе с большой нежностью, — сказала я, разворачивая обертку. Я и не догадывалась, до чего проголодалась.

— Какой-никакой, а прогресс, — ответил он, и я по голосу поняла, что он улыбается.

Послышался жестяной щелчок и тихое шипение — Джосбери протянул мне открытую банку холодного лагера. Я отпила и поставила ее на землю. Что-то шелестело в высоченной траве. Мы несколько минут ели молча.

— От Таллок что-то слышно? — спросила я, когда острый приступ голода миновал.

— Ей перезвонили эти, как их, «корректоры изображений». Знаешь, эти профи, которые берут фотографию закормленного трехлетнего ребенка и состаривают ее так, чтобы получился сорокалетний жирдяй с раком простаты.

Зря я спросила. Пару дней назад Таллок отослала фотографию сестер Луэлин специалистам, которые с помощью компьютерной программы должны были помочь нам представить, как девочки выглядят сейчас.

— И как?

Голод чудесным образом исчез вообще.

— Да как-то не очень, — покачал головой Джосбери, отправляя в рот очередной ломтик картофеля. — Виктория снята в профиль, этого мало. У Кэтрин ракурс более удачный, но все равно ничего конкретного.

— Жаль.

— Как выяснилось, эта программа в основном реагирует на выдающиеся черты лица. Большие носы, острые подбородки, широкие лбы. А у стандартно-симпатичных женщин вроде сестер Луэлин, особенно Кэтрин, черты лица невыдающиеся. Сложно предугадать, как они состарятся, — все зависит от того, похудеют они или поправятся, что у них будет с кожей и так далее.

— Ну, попытаться все же стоило.

Я непринужденно катала пару ломтиков по подносу, создавая видимость трапезы.