— Это рисунок Антонио, но я хорошо его знаю. Это Катарина Вениер, какой она была почти двадцать лет назад. Она была настоящим произведением искусства. Ни секунды не сидела на месте. Видите размытость подбородка? Выражение лица постоянно менялось. Каждый раз, когда он поднимал на нее взгляд, перед ним было другое лицо. Ему казалось, что она дразнит его. Наконец он пригласил ее родителей, чтобы они заставили ее вести себя, как подобает. Как и Антонио, я тоже не люблю работать с подростками. Слишком скучно. У них у всех одни и те же пристрастия и ветер в голове. Антонио пояснил Ипполите и Карло Вениер, что ее плохое поведение — не его, а их затруднение.

Валентин внимательно глядит на молодое лицо возлюбленной. Он не может думать о ней как о Катарине, поскольку невозможно поверить, что ей тридцать пять лет. Это значит, что она всего на десять лет моложе его. Он снова смотрит на эскиз. Линии рисунка менее уверенны, чем на других эскизах.

— Портрет не закончен, верно? — спрашивает он. Сесилия молча качает головой.

— Что тогда произошло? — хочет узнать он.

— Ах, это то, что я едва ли забуду. Антонио часто рассказывал эту историю. Она устроила чудовищную сцену, закатила кошмарную истерику, потому что отец попросил ее надеть какую-то фамильную драгоценность. Она кричала, что та отвратительна и она никогда ее не наденет. Заявила, что ненавидит бриллианты. Потом она сорвала ожерелье с шеи и выкинула его в окно. Оно упало в канал, и его, конечно же, не нашли. На этом все кончилось.

— И с портретом тоже было покончено? — спрашивает Валентин, краснея при воспоминании о том, с какой неохотой она принимала от него бриллианты.

— Да. Отец вынес ее из комнаты, и больше она здесь не бывала.

— Вы знаете, что с ней стало? Она вышла замуж?

Сесилия Корнаро улыбается, но уже понятно, что ее информация скорее породит новые вопросы, чем даст ответы.

— Да, в некотором смысле. Она стала невестой Христа. Антонио рассказал мне, что после этой выходки родители заточили ее в монастырь, и с тех пор никто никогда не видел ее в обществе.

— Какой монастырь?

— Должно быть, Святого Захарии, — ответила она серьезно. — Он самый богатый. Там Вениеры хоронят заживо своих дочерей.

5

Тонизирующая пилюля Берем консервированные красные розы, бальзам Лукателлуса, всего по полдрахмы; перуанский бальзам, три капли; смешиваем. Это отличное средство от кашля и ранней чахотки, кровохаркания, дизентерии, контузий и любого внутреннего кровотечения.

Тонизирующая пилюля

Берем консервированные красные розы, бальзам Лукателлуса, всего по полдрахмы; перуанский бальзам, три капли; смешиваем.