Увидев ошарашенное лицо Тони, он сурово кивнул:

— Да-да, мы все знаем про вас и старшего инспектора Джордан. Вы что, правда думаете, что мы промеж себя ни о чем не сплетничаем?

— Вы упорно твердите, что вас интересуют доказательства, а не гипотезы, — сказал Тони, сдерживаясь уже исключительно усилием воли. — Кстати, для протокола: ни сейчас, ни раньше инспектор Джордан никогда не была моей подружкой. И мое утверждение, что Вэнс — убийца, вовсе не основано на одних этих пленках. Я не хочу учить вас простейшим вещам, но по крайней мере прочтите составленный портрет. Там содержатся серьезные доказательства.

Маккормик взял со стола папку и бегло просмотрел содержимое:

— Для меня психологический портрет доказательством не является. Слухи, намеки, наговоры завистников. Вот чем вы руководствуетесь, составляя такие портреты.

— Его жена говорит, что он ни разу не спал с ней. Вы же не будете настаивать, что в Западном Йоркшире такое поведение считается нормальным?

— У нее может быть сотня причин вас обманывать, — пренебрежительно бросил Маккормик, шлепнув папку на стол.

— Он познакомился с Барбарой Фенвик за несколько дней перед тем, как ее похитили и убили. Все это тут, в материалах дела, которое вела полиция Манчестера. На одной из первых его благотворительных акций после аварии, которая поставила крест на его мечте. У нас есть фотографии более позднего времени, с других его встреч с публикой, где он снят рядом с другими девочками, которые вскоре исчезли и о них никто больше не слышал. — Сейчас Тони говорил уже безо всякой надежды. Он не сумел составить документ, который позволил бы этим двум полицейским пойти на попятный и задуматься над смыслом его слов. Хуже того, он настолько восстановил против себя Маккормика, что, скажи он «черный», и Маккормик тут же бы возразил: «Нет, белый».

— Такой человек каждую неделю встречает сотни девчонок, и ничегошеньки с ними не случается. — Маккормик опустился в кресло. — Послушайте, доктор Хилл, я знаю, нелегко признать, что вы, ведущий психолог министерства внутренних дел, были словно зашоренный. Но взгляните на своего Макнила. Он любил эту девочку, но непохоже, чтобы она отвечала ему взаимностью. О том, что она договаривалась выпить с ним, прежде чем они встретятся в ресторане с другими двумя, мы знаем только с его слов. Примерно в то время, когда она предположительно умерла, его видели заходящим за угол ее дома. У нас есть отпечатки его пальцев, оставшиеся на дверном стекле. А сейчас он вдруг взял и исчез. Вы должны признать, все это выглядит куда убедительнее, чем кучка косвенных улик против человека, который считается национальным героем. То, что вы пытаетесь делать, доктор Хилл, вполне можно понять. Окажись кто-то из моих людей под подозрением, я, вероятно, чувствовал бы себя точно так же. Но признайтесь — вы совершили ошибку. Поставили не на того.