А.

Я побродил по дому. Здесь было куда больше порядка, чем в офисе. Ничего особенного: побеленные каменные стены, полы из выбеленного дерева, небольшие мексиканские коврики, кучи книг и компакт-дисков, маленькая темная комната, бывшая когда-то второй ванной комнатой. Состарившийся увеличитель «Кодак», полоски недавно проявленных негативов, два недавних снимка, пришпиленных к веревке для просушки. На первом снимке большой рекламный щит: Мотель «Бьютт Элегант». Номера для молодоженов, — изрешеченный пулями. На втором снимке — маленькая заброшенная церковь, полностью утонувшая в снегу, причем ее самодельная колокольня украшена плакатом: Иисус грядет. Я улыбнулся. Анна Эймс обладала зорким глазом, и, если судить по толковой композиции, она также знала, как обращаться с камерой.

В темной комнате обнаружился телефон. Я снял трубку и позвонил ей в газету.

— Ты так и не показала мне те шесть отобранных фотографий, — сказал я.

— Это был всего лишь повод заманить тебя в свою постель, — заявила она.

— Мне понравились снимки щита и похороненной под снегом церкви.

— Ты там повсюду совал свой нос.

— Ты оставила меня одного в доме, разумеется, я тут огляделся. Снимки замечательные. Ты покажешь мне другие?

— Если захочешь.

— Захочу.

— Тогда получается, что приглашение на ужин принято?

— Точно.

— Увидимся около семи, — сказала она. — Принеси побольше вина.

Ты не должен этого делать, сказал я себе. Знаю, знаю, вмешался другой голос. Но сделай мне одолжение. Заткнись.

Я приготовил себе чашку кофе и пошел в гостиную. На каминной доске я увидел три семейные фотографии: Анна с пожилой парой (ее родители, решил я), два прыщавых подростка в школьных блейзерах (наверняка братья) и снимок, на котором Анна, лет двадцати с небольшим, держит на коленях крошечного младенца. Наверное, племянника или племянницу, подумал я, ведь о детях она ничего не говорила. Я посмотрел на газеты и журналы на журнальном столике. «Нью-Йоркер», «Нью-Йорк ревю оф букс», «Атлэнтик монтли», «Нью-Йорк таймс» и в самом низу стопки — экземпляр «Пипл». Что же, у нас у всех есть тайная слабость к мусорным изданиям. Я нарушил свое правило не читать ничего с востока и полистал вчерашний экземпляр «Таймс». Когда я дошел до страницы с некрологами, мой взгляд сразу же остановился на заголовке:

ДЖЕК МАЙЛ, ЮРИСТ. УМЕР В 63 ГОДА. Джек Майл, полноправный партнер фирмы «Лоуренс, Камерон и Томас» на Уолл-стрит, скончался в субботу в больнице «Маунт Синай» после продолжительной болезни. Ему было 63 года. Джек Майл, глава подразделения «Доверительное управление и наследство», начал работать в компании «Лоуренс, Камерон и Томас» в 1960 году. В 1964 году стал партнером, был первоклассным юристом в своей области. У него остались жена Роуз и двое детей.